Я себя до конца рассказала. Сборник стихов израильских поэтесс

Я так люблю тебя, далекий край,
Родной мой, край любимый.
Мне кажется, я видела тебя
Так много раз
Во сне и наяву, неисчислимо
Много раз.

Ведь ты живешь во мне

С тех пор, как бабушка меня учила
«Моде ани»[33],
С тех пор, как мать меня носила
В себе,
С тех пор, как силой нас изгнали
И мы на реках вавилонских тосковали
По тебе.

О если бы могла я жить с тобою

И в тебе —
Ты б тяжесть горя разделил со мною,
Ты бы укрыл меня от страхов
Этой страшной жизни,
Ты превратил бы скорбь в любовь,
О край моей отчизны.

Батум. сент. 1920 г.

Людям

Мое сердце наполнено жалостью,
                Люди, к вам.
Я бы дни свои отдала с радостью,
                Люди, вам.
Вы — как дети слепые и бедные,
                Только мать
Вам умеет с улыбкой победною
                Жизнь отдать.

Что я дать вам могу? Тяжелую

                Грусть мою?
Или юность мою невеселую,
                Песнь мою?

Иерусалим, сентябрь 1922 г.

Хочу ли я иль не хочу

Хочу ли я иль не хочу:
Во мне века еврейской доли,
Позор и гордость нашей боли,
И ненависть к мечу.

И свет во мне от всех свечей

Субботы, — свет, и грусть, и радость,
И горькая, святая сладость
Молитвы матери моей.

О, Бог забытый, незнакомый,

Благодарю тебя, мой Бог,
За то, что дал ты мне так много,
За то, что мой удел не легок,
И что иным он быть не мог.

Иерусалим, 1923

Утро

Бывают дни: встаешь веселая,
Смеешься с раннего утра.
Сияет небо, словно влажные,
Едва умытые со сна,
Прозрачные глазенки.
Нигде ни тени.
Лишь вдали спокойная черта
Иудейских синих гор.
Знакомый кипарис перед окном,
Высокий и зеленый,
И белая дорога за оградой,
И скачущий в пыли смешной осленок,
Неистово кричащий в мир
О чем-то о своем,
И роза желтая в узорчатом стакане
На белой скатерти накрытого стола,

И светлые глаза — твои, любимый…

Иерусалим, 1923-24

Говорят словами те

Говорят словами те,
Что любить не умеют.
У меня при тебе
Лишь глаза темнеют.

И я знаю: ты странный,

Ты непокорный,
От руки твоей жить больнее…
Ах, уйти бы в родные страны,
Да пойти бы с тобой по горам
Галилеи…

Берлин, 1924

Как будто жутко мне

Как будто жутко мне, и радостно, и будто влюблена,
Стучит висок. Быстрее шаг. И сердцу веселее.
А в волосах давно уже струится седина.
Но я не знаю, чья любовь сильнее —
Того ли, кто один лишь раз любить умеет,
Или того, кто после каждой смерти — вновь
Умеет воскрешать тебя, любовь?

Кто знает, может быть, и в этом

Высокое задание судьбы поэта, —
Среди безмерных мук и льющейся по миру крови
Хранить росток зеленый просто человеческой любови.
И сердцем горестным и гордым верить в чудо,
И ждать его, и ждать его всегда и всюду,
И сердце донести, как чашу полную до края,
До смерти донести, единой капли не роняя,
И петь тебя, любовь, до смерти петь, не умолкая.

Иерусалим, 1952

Когда мать моя подошла к воротам