Я шкурой помню наползавший танк

Селу Солнцево в двенадцатитомнике «Вторая мировая война» отведен целый абзац. Столь высокой чести малая родина Виктора удостоилась благодаря крупнейшему в истории человечества воздушному бою, который летом 1943 года разыгрался в аккурат над излучиной Кальмиуса. Число сбитых в том сражении самолетов не указано, зато доподлинно известно другое – из подобранных за околицей парашютов сельские модницы пошили около сотни шелковых блузок и примерно столько же комплектов нижнего белья.

Я не преувеличу, если скажу, что в современных летописях селу с ясным названием тоже найдется уголок. Правда, на сей раз в роли выгодополучателей оказались не дамы, а мужики.

И все благодаря командованию ВСУ, приказавшему одной из штурмовых бригад отабориться на украшенном чубчиком соснового леса приречном холме. Однако присланное усмирять Донбасс воинство, похоже, сочло, что живой дезертир все-таки лучше мертвого героя, и, бросая технику, устремилось на берег главной водной артерии приазовской степи. При этом одни на ходу переоблачались в гражданское, другие, менее запасливые, просто избавлялись от верхней одежды в окрестностях источника пресной воды

– Наверное, – высказал догадку еще в прошлый приезд наш кормчий, – у бедолаг земля под ногами тлела, коль сигали прямо с утёса. Я бы на их месте поискал более подходящее место и уж ни за какие коврижки не расстался с мундиром. Как в трусах теперь перед начальством предстанут? Особенно если оно женского полу…

Сегодня следов поспешного бегства не видать, всё прибрали земляки Виктора. Лишь ветер-бродяга распихивал под кустики пластиковые бутылки, которые с успехом заменили некогда скитавшиеся по степям шары перекати-поля.

А с Трифоновичем мы всё же повстречались. На вид – восемьдесят с хвостиком, сивые власа свисают на морщинистые щеки, одет в куртку с погонами младшего сержанта. В руках катит велосипед с притороченными к нему баклажками родниковой воды. Завидев нашу машинёшку, остановился.

– Здравия желаю! – поприветствовал Трифоновича наш кормчий. – Что же вы засиделись в столь скромных чинах? Возле вашего сельпо мужиков видел, почти сплошь лейтенанты да капитаны… Теперь они вас честь заставляют отдавать? В наряды вне очереди посылают?

– Это я их посылаю, – бодренько отрапортовал Трифонович. – На правах бывшего бригадира. За то, что куртки с большими погонами поперёд меня похватали… Ну да ничего, сам виноват. Как говорится: «Не зевай на ярмарке, без штанов останешься».

Рассмеялся собственной шутке и покатил велосипед дальше под всхлипывание заточенной в пластиковые баклажки родниковой воды.

ТАМ ПРЕЖДЕ ВОЛКИ ХОРОВОДИЛИСЬ

Определяя визуально территорию военного табора, я сильно ошибся.

– Не тридцать, а все триста гектаров занимали служивые, – поправил солнцевский голова Сергей Ротта, самый жизнерадостный из итальянцев, которых мне доводилось встречать в чужедальних странах. – Сейчас мы вместе проедем за околицу и вы убедитесь в этом… Да и земли они перелопатили изрядно. Разумеется, не для того, чтобы засеять ее зерном.

Фортификационные сооружения начинаются в километре от села. И тянутся до заброшенных совхозных садов, где еще прошлой зимой хороводились волки, а теперь ветер играет на флейтах орудийных стволов.

Минуем знакомый пруд. Его покрытое рябью плёсо живо напомнило щеки Трифоновича, который потихоньку катил увешенный баклажками дряхлый велосипед. А дальше – вообще лунный пейзаж. Растоптанные фугасами чирьи блиндажей, пропущенные через прокатный стан войны грузовики. И везде, куда не взгляни, везде боеприпасы. Те самые, через которые козликом скакал спасающийся от пули кормчий.

Здесь же, под боком гаубичного снаряда, прикорнул разбуженный от спячки сапёрами фугасик времен Великой Отечественной.

ЧТО СНАРЯДЫ НЕ ВЗЯЛИ, ТО ОСИЛИТ РЕЗАК

Впрочем, приехал я в некогда живописный уголок не для того, чтобы побродить по окрестностям, где вместо начавших опадать листьев шуршат осколки. В частности, интересовало, чем именно сегодня занимаются земляки Виктора Папенфота на изуродованной пашне.

– Кто – чем, – ответил провожатый. – Одни в ополчение записались, другие в огороде ковыряются, а третьи вообще чудят без гармошки. Простите, других слов нет, чтобы охарактеризовать поступок моего земляка. Полагаю, имя называть не обязательно?.. Так вот, приехал этот охламон на мотоцикле, да еще детвору прихватил. Ходит, под кустики заглядывает. Наверное, подобранного возле родника солдатского прикида мало показалось. Захотелось сменкой обзавестись… А здесь ополченцы нагрянули, смотрят – по полю битвы гражданин в камуфляжке шастает. Взяли за причинное место…

– Обошлось?

– Спасибо детворе, объяснили ополченцам, что гражданин в камуфляже не укроповский солдат, а их родитель, который, кроме топора, вил и лопаты, другого оружия в руках не держал… И таких экскурсантов – пруд пруди. Погодите, может, и вы с ними познакомитесь.

Однако земляков Сергея на приречный холм манит не только праздное любопытство. Например, двоих сюда привлек сугубо практический интерес. Присмотрели в окопе подбитый танк и теперь резаком расчленяют его на куски.