Я слежу за тобой

Когда подопечный Холли уже крепко спит, она спускается в гостиную. Девушка стоит посереди комнаты и изучает взглядом спрятанную в черной вазе на камине видеоняню. Ей неизвестно, просматривает ли Сара когда-нибудь записи с этой камеры. Однако что бы там ни увидела хозяйка, это должно выглядеть естественно. А это значит, что ей необходимо подвинуть вазу. Она непринужденно прохаживается по комнате и оказывается рядом с вазой, где уже не может попасть в кадр. Холли приседает, оказываясь под маленьким глазком, протягивает руку вверх и поворачивает вазу так, что камера начинает смотреть в стену, а не в комнату.

Удовлетворенная результатом, она встает и смотрит на висящую рядом с раздвижными дверями в бассейн фотографию в рамке. На ней Сара, Дэниел и Джейкоб стоят на набережной Стэнли-парка. Это очень красивая семья. Все они радостно улыбаются в камеру, а Сара с Дэниелом положили по руке на каждое плечо Джейкоба, видимо, чтобы удержать его на месте ради снимка. Однако если приглядеться внимательнее, то можно заметить, что Сара не выглядит на этой фотографии счастливой. В ее взгляде сквозит та же неуверенность, которую Холли приметила, когда Сара пришла домой с новой прической.

– Я все сделаю, Сара, – шепчет Холли, обращаясь к фотографии и представляя, что на следующем снимке подобного плана будет и она. А Сарина улыбка станет искренней.

Быстро глянув на висящие на стене часы с круглым серебристым циферблатом, Холли начинает подыскивать место, где бы расположить телефон, чтобы он мог записывать видео, но при этом не бросался в глаза и Чарли бы его не заметил. На лице девушки появляется улыбка, когда ей на глаза попадается небольшой цветок в горшке на бирюзовом столике прямо за диваном, отделяющим пространство гостиной от кухни. Она ставит телефон туда, прислонив его к черному горшку, выбегает обратно на середину комнаты и ложится на пол, согнув ноги в коленях. Она проверяет, что попадет в кадр. Все идеально. Ее лица видно не будет, зато Чарли камера запечатлит во всей красе.

Холли посылает сообщение.

«Я одна в доме Дэниела Голдмана. Всю ночь здесь никого не будет. Не могу перестать думать о тебе. Приезжай».

Через полчаса дело в шляпе. Холли получает желаемое: видеозапись, на которой Чарли занимается тем, от чего не могут удержаться такие мерзкие примитивные мужланы, как он. Именно это Холли и нужно. Он простит Дэниелу все долги и отпустит. Он это сделает, иначе…

Глава двадцать пятая

САРА

Настоящее время

Я рада, что Дэниел с Джейкобом играют на улице в песочнице и не видят, как я в ужасе таращусь на красный значок видео, которое мне прислали со скрытого номера. Сердце выпрыгивает из груди, но я никак не решусь нажать на кнопку воспроизведения. Я не знаю, на пороге каких новых мук ада я стою. Я иду в уборную, расположенную справа от прихожей, запираю дверь и сажусь на опущенную крышку унитаза.

В конце концов, держа телефон в потных от жуткого волнения руках, я жму пальцем на экран.

Тревога тут же сменяется замешательством. На экране наша гостиная на Клифсайд. Я уже видела эту жуткую сцену с Холли; мне не хочется смотреть все заново. Это стало тем самым мигом, когда я поняла, что больше не могу доверять ей ни в чем, что нужно было послушаться интуиции, всю дорогу говорившей мне: Холли безрассудна и опасна.

Видео записала одна из моих видеонянь в гостиной в тот единственный раз, когда мы с Дэниелом оставили Джейкоба с Холли одних на ночь и уехали на романтические выходные. Когда мы вернулись домой, беспечные и впервые за долгие месяцы духовно сблизившиеся, Холли изображала саму невинность и говорила о том, как она безумно рада меня видеть и как здорово они с Джейкобом провели вечер. Она беззастенчиво лгала мне прямо в лицо, и я ничего не заподозрила, пока не просмотрела записи с видеокамер.

Я установила две видеокамеры: одну в черной вазе на камине, а вторую в серебристых часах на стене справа от телевизора. Странно, но камера в черной вазе была отвернута и записала только белую стену за камином. А камера в часах зафиксировала все, что творилось в гостиной в ту ночь.

Я ожидала, что, уложив Джейкоба, Холли будет сидеть на диване, есть мороженое и смотреть фильм. Но вместо этого я увидела, как она трахается с каким-то стариком на полу в гостиной, пока мой сын спит наверху.

Мужика я не опознала. Ему был уже, наверное, шестой десяток и, стоя на коленях, он яростно засаживал ей по самое некуда. Резкие черты его лица искажал первобытный оскал, на пальце в свете лампы сверкало обручальное кольцо, а его золотой «Ролекс» ритмично бился об обнаженную кожу Холли, когда он впивался своими пальцами в ее стройные бедра. Лица Холли видно не было, но я могла его четко разглядеть в отражении раздвижных дверей, ведущих к бассейну. К тому же мне были хорошо знакомы особенности ее фигуры, потому что я их фотографировала и завидовала им.