«Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца»

Однако в момент публикации первого издания я этого не знал. Я узнал только, что там была редактор «Нью-Йорк таймс», которая вылезла из-под стола в «Умберто» и могла сказать, что видела троих итальянских киллеров, убивающих Галло. Что, если бы она опознала по фотографии какого-нибудь итальянца? Фиаско потерпела бы не только книга, но и дело Хоффа.

На карту было поставлено очень многое – прежде всего моя репутация, заслуженная годами. В моей юридической практике способность привлекать клиентов по рекомендации других юристов, судей и общественности зависела исключительно от моей репутации. Люди знали меня как бывшего президента Адвокатской коллегии штата Делавэр, бывшего первого заместителя главного прокурора штата, писателя, журналиста, лектора и автора трудов по искусству допроса и перекрестного допроса. Моя репутация была такова, что, хотя я и не принадлежу ни к одной из партий, председатель демократической партии попросил меня баллотироваться на пост губернатора, а 20 лет спустя об этом же просил председатель республиканской партии. Выставив себя сосунком, наивно верящим в рассказы известного лжеца, я мог бы сокрушить все, что построил.

Я мог бы оставить Галло лежать на Хестер-стрит. Но я тринадцать лет проработал членом комитета Верховного суда, расследующего нарушения адвокатской этики. Я помогал расследованию и оправданию в то время сенатора Джо Байдена по делу о сокрытии инцидента с плагиатом в юридической школе после его обращения в Адвокатскую коллегию штата Делавэр. Когда я занимался редактурой перед публикацией, мой опыт в юридической этике громко и ясно говорил мне, что, если Фрэнк обманул меня с Галло, общественность вправе это знать и не верить всему остальному, что сказал мне Фрэнк.

Однако я без колебаний верил Фрэнку. Как видно на той фотографии, которая была сделана, когда он признался мне в этом, я был от него в нескольких дюймах. Я видел его глаза. Я слышал, как он говорил. В конце концов, я не просто пригласил его на свидетельскую трибуну сегодня утром. На протяжении многих лет я испытывал Фрэнка на прочность высеченной в камне, описанной в книгах и снятой в кино историей о троих «итальянцах», «обстряпавших дело». Но Фрэнк крепко держал оба свои пистолета. А я знал свой предмет.

Мне и в голову не могло прийти, что за убийство Галло в окончательном варианте Фрэнк удостоится четырехкратной проверки.

Во-первых, это, разумеется, чудесная свидетельница, уважаемый редактор «Нью-Йорк таймс», однозначно опознавшая Фрэнка как единственного стрелка. Эта уважаемая журналистка любезно согласилась дать интервью на камеру «Пи-би-эс», хотя и не показывая лица и анонимно. Она опознала Ширана по предъявленной фотографии и заявила, что это «несомненно» тот человек, который убил Галло.

Во-вторых, главный следователь детектив Коффи, который заявил, что дело закрыто после прочтения моей статьи в журнале «Плейбой».

В-третьих, в книге греческого телохранителя Галло рассказано о ссоре ранее тем же вечером в «Копакабане» между Расселом, Фрэнком и Безумным Джо, который вел себя «дерзко».

В-четвертых, свой вердикт вынесла семья Буфалино: «Все это правда».

Основываясь на подтверждении рассказа Фрэнка о деле Галло в противовес популярной истории, резко противоречащей словам Ирландца, я предполагал написать короткое добавление в книге, присовокупив фразу Коффи о закрытии дела Галло и абсолютном одобрении со стороны посвященных из семьи Буфалино – самых надежных экспертов во всех подобных вопросах. Однако мне предстояло услышать гораздо больше от семьи Буфалино и о семье Буфалино, и короткое дополнение растянулось на все последующие страницы.

Книга «Я слышал, ты красишь дома» должна была шокировать людей Буфалино, приверженцев «Коза Ностры» и ее «Омерты», кодекса молчания, нарушение которого карается смертью. «Когда сомневаешься, не сомневайся». Все это время я знал, что Фрэнк рассказывал парням Буфалино и парням из Филадельфии, с которыми мы встречались в клубах, а также своему другу, крестному отцу Чикаго Джоуи «Клоуну» Ломбардо – часто звонившему ему в моем присутствии, – о нашей работе над оправдательной книгой, которую Фрэнк назвал «моей стороной этого дела». Мы убедили их, что хотим защититься против всех книг, связывавших Фрэнка с убийством Хоффа. Рассел Буфалино позволил Фрэнку сказать всем, что дал Фрэнку разрешение на написание книги в соавторстве со мной. Как выразился Фрэнк, «до тех пор, пока это никому не мешает». Но мы с Фрэнком знали, что пишем на самом деле. Иногда в компании этих мафиози и их боссов я чувствовал себя агентом под прикрытием.