Читаем «Я собираю мгновения». Актёр Геннадий Бортников полностью

Сартр приглушил романические порывы, насытил страсть интеллектом. Убийственность противопоставления в характере Кина «гения» и «беспутства» оказалась и вовсе снята… Правда, в характере Кина Сартра все еще силен протест и вызов, но это скорее, лишь углубляет суть внутреннего конфликта актера и человека…

Геннадию Бортникову, исполняющему в этом спектакле роль Кина, слова «популярность» и «поклонение» знакомы не понаслышке. Помнится, еще лет десять назад на его творческий вечер в Политехническом музее пропускали едва ли не с конной милицией. Да и сейчас он не испытывает недостатка в восторженных поклонницах, несущихся к рампе с огромными букетами роз, аккомпанемент собственного сердца. Он этот успех заслужил, будучи актером своеобразным, непредсказуемым, понимающий специфику игры, умеющий творить характеры, не копируя их из нашей унылой действительности.

Кому как не ему было сыграть Артиста. И когда он врывается на сцену в прологе спектакля еще не произнеся ни единого слова, единый в трех лицах – Кина, Гамлета и кумира наших дней – эта тень еще дрожала за его спиной. И не одно сердце дрогнуло в ожидании чуда…

Бортникову очень быстро удалось найти верный тон исполнения, умело соединив яркую характерность с чуть ироничным отстранением от образа. Его дарование внезапно предстало в совершенно новом свете, который сулит надежду на счастливое продолжение его судьбы.

(«Игра с тенью». Журнал «Театр» № 8, 1992)

Герой не нашего времени. Спутники

Ирина Мирошниченко,

народная артистка РСФСР. МХТ имени Чехова

У меня не было с Геной ни одной совместной работы, к сожалению. Мы почти что не встречались в этой жизни. Я увидела его первый раз в Школе- студии МХАТ. Я поступила на первый курс, а он перешел на четвертый, последний. Весь этот год, когда я училась, у меня было такое ощущение, что все девчонки были в него влюблены. Он ходил очень красивый, недоступный. Однажды он устроил выставку своих картин, удивительно интересных. Все стены в аудиториях и в коридорах были увешены его картинами.

И вот, наконец, выпускной спектакль «Три сестры» по пьесе А. Чехова, где он играл барона Тузенбаха. Вот я помню всё: все его сцены, все, что он делал на этой маленькой студенческой сцене. Он был неповторимый Тузенбах – красивый, худой, тонкий, с длинными руками, удивительно одухотворенный. Его было безумно жалко, когда уходя, он произносил: «Какие красивые деревья и, в сущности, какая должна быть около них красивая жизнь! …». Я отработала во МХАТе, в великом спектакле Немировича-Данченко много, много лет. Я не хочу, не дай бог, ругать наших актеров, моих партнеров, но такого Тузенбаха я за свою жизнь больше не видела.

(Вечер памяти Г. Л. Бортникова в ЦДРИ. 24.X.2007)


Александр Леньков,

народный артист РФ. Театр им. Моссовета

Такого количества поклонников как у него, не было ни у одного драматического актера в Москве. Это было хорошо известно всем в нашем театре. Что делалось после спектакля в нашем дворике, мы все это помним: толпы женщин разного возраста, мужчин с цветами, с бумажками стояли, ожидая его выхода и автографа. Также мы знали, что, если в первом ряду партера сидит Люся, которая не пропускала ни одного спектакля с Бортниковым, то можно начинать представление.

(«Легенда театра». Вечер памяти в театре им. Моссовета. 2009 г.)


Ия Саввина,

народная артистка СССР. Театр им. Моссовета

Я работала с Геной Бортниковым в двух спектаклях: «Петербургские сновидения», по мотивам романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» и «Поющие пески» А. Штейна по повести Б. Лавренева «Сорок первый». И всегда с удовольствием читала в печати материалы об этом актере. Это мой давний партнер и, несмотря на наши ссоры, стычки и даже драки, я всегда любила этого человека за его талант и доброту. Он очень добрый.

Часто о ком-то можно услышать – человек одаренный, талантливый, но плохой. И я уже не могу считать его талантливым. А Гена – очень хороший человек, очень добрый и очень талантливый. И за это – зрители и мы, его товарищи, – многое ему прощали.

(Творческий вечер Г. Л. Бортникова. 1972 г.)


Мария Кнушевицкая,

заслуженная артистка РФ. Театр им. Моссовета

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное