Я – Тайига

Рыжий кивнул и потянулся к приточенной к поясу фляжке. Но поделился вовсе не с просящим. Предварительно сделав пару длинных глотков, он перекинул флягу своему приятелю – хлыщу с мелкими чертами лица и пышной напомаженной шевелюрой. Тот вызывающе громко зачавкал, и его торчащие в разные стороны усы противно затряслись. Словно у крысы. Только эти типы были много опаснее полчища крыс. И тех магов-невидимок, что остались внизу. Свет фонаря отбрасывал от их хлыстов тени. Они жили своей жизнью и извивались змеями, готовясь укусить.

Я обернулась к Анри, чтобы передать ему изображение. И испугалась, что он меня неправильно понял. Вместо того чтобы затаиться, брат выскочил из кареты и двинулся к троице с самым беспечным выражением лица, легкомысленно вертя в руке тросточку.

– Всем бездонных ночей, – дружелюбно поприветствовал остолбеневших мужчин Анри. – Слышал, вы меня обыскались?

Толстые губы кучера дрогнули, выпуская наружу желтые клыки.

– И тебе привет, цыпочка. Соскучилась по крепким мужским объятиям? – ухмыльнулся громила. – Так я тебя приласкаю. А потом отдам Нэлиусу. Очень он мечтает с тобой встретиться. Правда, парни?

Хлыщ затрясся в мелком смехе, но взглянул на окаменевшего Рыжего и осекся.

– Это гипертрофированное подобие мужчины считает меня цыпочкой, парни, – растягивая слова, заметил Анри. – Вам не кажется, что этот продукт неудачного магического эксперимента нанес оскорбление Дому Теней?

– Нам кажется, что не Вепрь, а ты позоришь нас всех, – прогнусавил Хлыщ.

– А вы, значит, не позорите? С каких пор Тени перестали считать зазорным прислуживать жалкому человеческому колдунишке?

– Не такой уж и жалкий, раз смог обратить против тебя твою же собственную тень, – взревел Вепрь и бросился на Анри.

Силуэт брата вдруг подернулся дымкой и исчез из вида, чтобы возникнуть позади громилы.

– Я тогда был не в лучшей форме.

– Ага, пьян как монах, – Вепрь развернулся и выхватил из ножен клинки, каких я еще никогда не встречала: кривые и черные.

– Пусть так. Зато теперь трезв, – отсалютовал грозному противнику брат своей легкомысленной тросточкой.

Сердце ухнуло вниз, когда кривые мечи с лязганьем обрушились на Анри. И он устоял, отбив то, что казалось невозможным отбить. Бойцы закружились в невообразимо стремительном танце смерти. От их прыжков, выпадов, отскоков рябило в глазах, а оружие брызгало ослепительно яркими искрами. То, что двое других пока не вступали в бой, ограничившись ролью наблюдателей, меня больше пугало, чем радовало. Рыжий и Хлыщ были уверены в исходе. Признаться, я тоже. Громила, несмотря на свой рост и вес, двигался невообразимо быстро. Просто удивительно, что мой безрассудный брат не пал в первую же минуту.

Когда тросточка разлетелась в щепу, все внутри меня взвыло от отчаяния. Как теперь я жалела, что отдала Анри змеек. Я была заперта в кошачьем теле. И все же не могла не попытаться помочь. Мое тело прижалось к земле и напружинилось. Прыжок предполагался длинным. И у меня был лишь один шанс…

Который я так и не успела реализовать. Торжество в глазах громилы сменилось растерянностью, изо рта вырвался хрип, а лицо начало багроветь, когда мощную шею обвили змейки. Некоторое время громила пытался отодрать их руками, но пальцы скользили мимо, не причиняя ни малейшего вреда своим удавкам. Хруст позвонков прозвучал на редкость омерзительно, после чего великан грузно осел на землю и завалился на бок.

– Ну? – коротко вопросил Анри, уставившись на Рыжего и Хлыща.

Тросточка самым чудесным образом восстановилась и сама прыгнула в руки Анри, а змейки вновь обвили запястье.

– Наши жизни в твоих руках. Дозволь нам присягнуть тебе, – глухо промолвили Тени, дружно преклонив колени.

– Чуть позже, – чуть помедлив, отозвался Анри. – Сейчас для меня гораздо важнее знать местоположение Норы Волковской, фрейлины принцессы Ригоны.

Тени переглянулись.

– Вы про девушку-волчицу? – осторожно уточнил Рыжий. – Так она у Ригоны в клетке.

– Как Нора попалась? – помрачнев, осведомился брат.

– Проще простого, – пожал плечами Рыжий. – Канцлер дома лекарские велел проверять, так как знал, что палач вас знатно отделал. Вопреки, между прочим, приказу принцессы. Ригона нам сказала, что вас просто проучить хотела, заставить хоть немного повзрослеть. И в конфетах, что вам передала, спрятала снадобье. Только она не учла, что в Красной Башне Нэлиус император и бог. Когда мы по ее приказу спустились за вами, в камере обнаружили лишь кровавую лужу, а когда навестили палача – он доедал последнюю конфету. Кстати, это было последнее, что он ел в своей жизни.

– Что вы старались ради моего же блага, я понял, – сквозь зубы процедил Анри. – Но я, кажется, другой вопрос задавал.