Я – Тайига

– Только если скажете, где священник! – гневно топнула ножкой Миона. – И если через пять минут он не появится, клянусь Святой Троицей, я ухожу.

Канцлер резко распрямился и прошипел:

– Ты будешь делать то, что я тебе скажу. И уйдешь, когда тебе разрешу… д-дорогая. А теперь просто назови мне день, месяц и год своего рождения.

Мне стало по-настоящему страшно. Лицо Нэлиуса потемнело, а грифель хрустнул и осыпался мелкой крошкой на формулу. Канцлер так крепко выругался, что моим ушам, несмотря на холод, стало жарко. Но Миона никак не хотела проникнуться ситуацией. Она смерила Нэлиуса надменным взглядом, которому позавидовала бы сама королева:

– Я не привыкла, чтобы со мной так разго…

Мне показалось, Нэлиус плюнул. По крайней мере, что-то черное и вязкое быстро отделилось от его губ и уродливой кляксой запечатало рот Мионе. Она замычала и безуспешно принялась сдирать с себя повязку.

А я разозлилась.

– Вы грубиян, Нэлиус. Нельзя затыкать рот женщине, – я подпрыгнула, когда Анри озвучил мои мысли.

Он подошел, излучая легкую насмешку и непоколебимую уверенность. Рыжий и Хлыщ стояли позади брата и, хоть и не могли видеть лица Анри, в точности копировали его выражение.

Миона трогательно вытянула руки к Анри, отчего накидка с мягким шелестом упала на пол, но только хотела сделать к нему шаг, как бесцеремонно полетела за спину канцлеру и рухнула на пол рядом с саркофагом.

Я здорово перепугалась и бросилась к несчастной! Конечно, наши взаимоотношения далеки от идеальных, но привычка считать Миону сестрой давала о себе знать. И было на редкость омерзительно видеть, как обращаются пусть со взбалмошным, но слабым созданием. Впрочем, беглый осмотр показал – с Мионой ничего серьезного не случилось. Уж слишком красиво она раскинулась на полу. А когда канцлер занял боевую стойку, еще и быстро оправила юбку, чтобы прикрыть щиколотки. И только после этого погрузилась в глубокий обморок.

Анри знаком показал своим спутникам не вмешиваться и двинулся навстречу Нэлиусу. Ножны канцлера с лязганьем полетели на пол, а тросточка Анри игриво крутанулась. Мужчины принялись обходить друг друга по кругу, словно мартовские коты томным вечерком.

– Да я тебя на куски порву! – прорычал канцлер. Его лицо побагровело, а местами даже приобрело синеватый оттенок.

– К чему весь этот пыл! – попытался пойти на мировую Анри. – Я пришел просто поговорить.

– С такими, как вы, Чернолесский, у меня разговор короткий, – прошипел Нэлиус.

Я коротко взглянула на Рыжего и Хлыща. Те уселись на последней ступеньке и приготовились насладиться зрелищем. И оно не замедлило себя ждать. Нэлиус сделал стремительный выпад, и Анри отпрыгнул. Да чуть не на нас с Мионой. Та очень шустро подобрала под себя ноги, а я вскочила на стол.

Пока Нэлиус потел и гонялся за Анри, а тот ловко уходил от ударов, я с интересом заглянула в стоящий на столе гроб. То, что я там увидела, было ожидаемо, но все равно сердце бешено заколотилось.

Там лежала я – Лира Савойская. В этот раз, хвала Святым, одетая, хоть и своеобразно. Белое льняное рубище не особо скрывало формы тела, плечи же с руками и вовсе оставались обнаженными. На моей груди покоился черный меч с утыканной шипами рукоятью – тот самый, который принцесса называла Мечом Теней. А на плече ярко-алым пылал знак Зверя. При первом взгляде схематичный и грубый, с обугленной кромкой вдоль выжженных линий и ослепительно белой кожей за ней. Я застыла, не в силах отвести взгляд. И вдруг Зверь потянулся и зевнул.

Ошарашенная, я помотала головой. Маленькая и вредная блоха, так долго портившая нам с Рианом жизнь, вдруг свалилась с меня на знак и завертелась, словно потеряв ориентировку. Неуловимая пакостница оказалась полностью в моей власти, но расправляться мне с ней не захотелось. Я даже подставила лапку, чтобы забиралась назад. Но она гордо обогнула ее и, прихрамывая, скрылась под льняной тканью. Уж не знаю почему, но это меня расстроило. Будто я лишилась части себя.

Между тем Анри надоело паясничать. Он с одного удара обезоружил Нэлиуса и приставил к его шее тросточку. Глаза канцлера расширились, когда черные змейки покинули запястье Анри и скользнули к его горлу.

– Лучше не шевелись, – дружелюбно посоветовал брат.

Канцлер зарычал, а потом захрипел, когда змейки туго обвились вокруг шеи. Он попытался сорвать их, но безуспешно. Сейчас змейки лишь с виду казались материальными.

– Стой смирно, – в голосе Анри прибавилось стали, и канцлер послушно вытянулся в струнку. – Я предлагаю хорошую сделку. Ты свершишь, что задумал, и эта очаровательная мадемуазель станет твоей женой по законам мира Д’емонов. Мало того, мы с парнями даже поможем тебе провести ритуал… Правда, парни?

Рыжий и Хлыщ поднялись со ступеньки и степенно кивнули.