Я тебя не знаю (бонус)

Все вышло из-под контроля, когда я сам же и проговорился. Нервы сдали, и я сказал о своей поездке к Мишке. А тот все понял. Вдруг. Неожиданно. Не знаю, как. А потом все было будто в каком-то тумане. Мы сцепились прямо в машине. Олег выдернул пистолет из-за пояса и мне под ребро сунул, продолжая вести тачку, виляя по трассе. Я пытался выдрать у него ствол и пока шла борьба нас снесло с дороги, мы врезались в дерево. Машина кубарем покатилась с откоса в реку. Я помню, что, когда она шла ко дну я смотрел на окровавленного Олега и уже знал, что вытаскивать его не стану. Удар пришелся на его сторону и ему расплющило лицо, но он еще был жив. Из открытого рта вырывались розовые пузырьки воздуха. Я помню, как выхватил у него пистолет и вышвырнул в окно, помню, как вытаскивал все из своих карманов и швырял в воду. Только кольцо забыл снять. Когда вылезал из машины смотрел на ублюдка прямо в его широко раскрытые глаза. Я знал, что он все понимает и даже усмехнулся подонку мысленно пожелав ему гореть в пекле.

Из воды еле выбрался. Голова казалось сейчас взорвется от боли и по лицу сочилась кровь. Я шел в сторону дорожных путей. Не помнил ни сколько километров до города, ни где я сейчас. Одно только пульсировало в висках – я убил эту мразь. Все позади. Вся эта долбаная канитель. Мне нужно поймать попутку и ехать в город или позвонить кому-то. А меня швыряет из стороны в сторону голова болит все сильнее. Брел по путям пока не провалился куда-то и не вырубился окончательно.

У меня эти два куска жизни в одно целое склеились, когда снова в этот город приехал. Сам на машине. К реке той выехал, и информация стертая, как кадрами перед глазами замелькала.

Вроде бы теперь позади все, но меня самого заклинило. После нашего разговора с Женей возле участка полицейского отшвырнуло от нее так же, как и ее от меня. Я все вспомнил…все. В том числе и Славика. Умом понимал почему так поступила, что я тоже сволочь и я виноват… а сердцем не мог. Вроде и помнил эти последние пару месяцев с моей амнезией, как добивался ее, как яростно хотел вернуть себе…и в то же время вспомнил, что она с ним была. Тяжело нам эти дни дались. Намного тяжелее чем те два месяца, когда я пребывал в счастливом неведении.

Да и дело мое закрыли не сразу. Еще вызывали в участок, и я видел взгляд Снежинки…как она боится, что меня обвинят в убийстве. Но где-то свыше кто-то решил дать мне еще один шанс и дело Олега так и закрыли как несчастный случай. Рьяно искать и копать глубже было некому. Девушка его слишком запуганная и инфантильная, чтобы заставить кого-то шевелиться, а другой родни у него и не имелось. Да и он сам никто и звать никак. У нас с такими сильно не возятся. Побыстрее слить дело хотят и закрыть. Может в этом и имелась доля моего цинизма, но подонок сам заслужил подобную участь, как и его брат в свое время.

Именно тогда, в кабинете у следователя на последнем допросе, спустя месяц после всего что произошло, я осознал, что больше не могу без нее ни секунды. Ни дня не могу, ни мгновения. Смотрел как она губы кусает, как нервничает, как все время спрашивает все ли закончено и не будет ли у меня еще неприятностей. Иногда в таких вот мелочах, неких штрихах видно истинное отношение человека к тебе. И я видел, что она меня любит. По-настоящему. По-родному.

К дьяволу прошлое. К дьяволу проклятые ошибки. Я хочу, чтобы мы забыли обо всем и начали сначала. Только Женя уже ничего не хотела и чем больше я самоуверенно считал, что у меня получится, тем сильнее получал под дых ее равнодушием и холодом. Но я больше не собирался ничего терять. Я выбрался из-под гребаных руин и хотел жить. С ней. Пусть не так, как раньше. Пусть уже иначе. Никто из нас после этой истории не остался прежним, да и друг друга мы не так уж хорошо знали за все эти годы. Но я не собирался подарить ни один из них прошлому. Я точно знал, что хочу быть рядом с ней. Это моя женщина. Во всех смыслах этого слова. Она могла отталкивать, злиться, биться в истерике, но я не собирался отступать.