Я тебя отвоюю

Слышал, что голые ступни крадутся в его сторону, еще из спальни. Понимал, что шанс, что они крадутся в ванную, невелик. Поэтому не удивился, когда просеменили по кафелю, что оторвались, когда Даша приподнялась на носочках, чтобы поцеловать его в основание шеи сзади, что снова прилипли к кафелю, когда Носик, накинувшая его футболку, обняла со спины, прижимаясь ухом к коже где-то в районе левой лопатки.

— Не жалею, Даш. Просто не спится. У меня вообще со сном проблемы. Ты тут ни при чем.

— И мне не спится. Но ты при чем.

Она улыбнулась легко, еле заметно. Стас по тону «поймал» улыбку… Сделал последнюю длинную затяжку, выпустил дым в окно, потушил сигарету, развернулся. Пока она не успела вздохнуть разочаровано, что разорвал объятья, обнял сам, уткнулся в макушку… Пахнущую так вкусно. Сладостью и счастьем. Неизвестно только, имеет он на это право?

Во что втянул девочку… Зачем втянул… Что дальше-то будет?

— Скажи честно, Даш… — Стас от макушки оторвался, дождался, пока голову запрокинет, посмотрит на него своими глазищами — огромными, глубокими, бездонными практически, особенно сейчас — в темноте. — Ты ведь соврала?

Уточнять, о чем спрашивает, не пришлось. Даша скривилась, губу закусила, потом не выдержала — уткнулась лбом в шею.

— Соврала… — и выдохнула. — Я не такая, как Дина, Стас.

Стас был готов к такому ответу. Положа руку на сердце, просто позволил себе «поверить», хотя по уму… Права не имел. И ответственность за ее ложь, так же, как за все, произошедшее сегодня, тоже на нем. Это он так решил.

— Ты не такая, Дашка. Я знаю это и без доказательств.

— И если будут последствия — я не пожалею. И не подумаю даже… — Даша искренне говорила. Сама себе удивлялась, но отчего-то не засомневалась ни на секунду.

— И это тоже знаю… — Стас обнял еще сильней, накрыл склоненную голову рукой, провел пару раз по волосам. Отчаянно влюбленной девушки-Носика. Такой же, как в ее семнадцать. Только тогда под подъезд явилась посреди ночи, не побоявшись проливного дождя, а теперь… Решилась с первого раза дать почувствовать разницу, между ней… И не ней.

Очень глупая. Такая трепетная. Небывало искренняя…

— Я тоже не пожалею. Но не ври мне больше, пожалуйста. Это важно…

Дашка кивнула мелко, Стас в макушку поцеловал. А потом так и стояли, обнявшись, не желая шевелиться и разрушать магию ночи, связавшей их так внезапно и так тесно.

* * *

Ранее в тот же день.

Стас к ее губам потянулся, за затылок к себе притянул, целовать начал… Слишком страстно, как для благотворительности.

— Ты этого хочешь, Дашка?

Даша сама толком не объяснила бы, как оказалась у него на коленях, как снова в волосы зарылась и к губам тянуться стала, когда он чуть отклонился, ловя взгляд, задавая вопрос.

— Этого.

— Тогда игр не будет, Даш. Я или другой. Сейчас решай.

— Ты.

И окончательно к черту все. Призрачная стабильность. Перспективы тихого уюта. Последняя надежда на долго и почти счастливо вместе. Потому что, когда на одной чаше весов любовь, вес второй значения уже не имеет.

— Нахер всё.

— И всех. Тоже. Нахер…

У Носика были очень мягкие губы. Те два поцелуя, что произошли между ними с разницей в восемь лет, длились слишком мало, чтобы успеть хоть что-то подобное отметить. А теперь можно было. И мягкость, и нежность, и то, что льнет так искренне и самоотверженно, что при всем желании не засомневаешься — готова отдаться полностью, без остатка. И очень хочет. Безумно. Невозможно. Чтобы к ней льнули так же.

А иначе и не выходило. Стасу казалось, что в нем плотину прорвало, и хлынула вода потоком. Хотелось целовать — губы и щеки, спускаться к шее, отмечать, как Даша голову запрокидывает, что пальцами в волосы опять цепляется, тянет немного, улыбается…

— Что? — пьянющим взглядом смотрит, когда Стас отрывается, вопрос задает…

— Если бы я знала раньше кодовые слова… — и даже острить пытается.

— Дурочка какая… — да кто ж даст?

Стас потянул вверх ее футболку, Даша даже не пыталась строить из себя скромную невинность — подняла руки, позволяя снять лишнее. Сглотнула, когда Стас одна за другой спустил с плеч бретельки бра, решил вопрос с крючками… Дыхание затаила, когда нежной кожи коснулись одновременно прохлада воздуха и жар взгляда.

— Какая? — Даша сомневалась, что за всю жизнь в ней хоть раз концентрировалось столько смелости и желания. Говорить, когда можно было бы без слов обойтись. Смотреть на то, как он ее тело взглядом оглаживает.

Впервые кажущееся ей ровно настолько красивым, насколько ощутимо желанным для него. Для ожившей сказки и мечты.

А она ведь даже в мыслях никогда не позволяла себе зайти дальше поцелуев со Стасом Волошиным. Понимала, что только хуже будет. А теперь… Лучше, кажется, некуда.

И снова голова сама собой запрокидываются, когда мужские пальцы крадутся по коже, щекоча живот, обманчиво близко подкрадываются к груди… Но проскальзывают мимо, движутся вверх по ключицам, поддевают и так задранный подбородок… Играются…

— Ты такая красивая, Носик…