Читаем Я - твое поражение (СИ) полностью

Согласно донесениям лазутчиков войска Дария, оказались всего в дне пути от наших тылов, вот здесь и пригодилась тактика мгновенного маневрирования, за несколько часов ты сумел развернуть армию и выстроить её в фронт на берегу реки. Здесь в узком пространстве между скалами, решил ждать коронованного противника, с одной стороны Исский залив, с другой – горы; огромная персидская армия оказалась зажата в естественных тисках и не смогла воспользоваться численным преимуществом. Хотя, на каждого из нас приходилось до десяти вражеских воинов, все что они могли, так это только тесниться, толкая друг друга и проклинать неудобную диспозицию. Дарий не был глуп, он даже попытался выманить нас на открытую местность, и там дать бой, обрушивая мириады мечей на македонские щиты, но, вспомнив, как были побеждены меды, я склонил совет не поддаваться на провокации персов и засесть в ущелье. Мы ждали Дария пять дней, он медлил посылал разведчиков, советовался с опытными сатрапами и все же решился. На наше счастье. На исходе шестого дня, показались острия копий и развёрнутые штандарты племенных соединений. Земля гудела и сотрясалась от множества вступавших по ней ног. Македонцы слегка струхнули, послышались голоса о возможности заключения мира, тем более, накануне гонец привёз лестное предложение. Мы читали его вдвоём, соединившись головами. В послании Дарий отдавал тебе все греческие провинции на азиатском берегу и руку своей дочери Статиры, отменной красавицы.

- Он предлагает мне стать его сатрапом, весьма щедро! Ты не находишь?!

- Сатрапию – тебе? И что ты с ней делать будешь?

- Не знаю, наверное, отращу бороду, наберу евнухов, устрою гарем! Ты станешь любимым наложником.

- Э нет, я на такое не пойду. Я воин и моё место на спине взмыленной лошади с мечом в руках, а шёлковые персидские шаровары и золотые браслеты пусть носят изнеженные слабаки.

Ты рассмеялся и порвал письмо.

- Раз мой филэ говорит - нет, так тому и быть. Завтра мы дадим бой, и разобьём Дария. Останься Гефестион.

- Я и не думал уходить.

- Странно, мне показалось, впрочем, вздор, все вздор. Позови Пармениона, Кратера, Клита и других, сам будь поблизости.

Совет, на котором опытный полководец намекал на ночное сражение, привёл тебя в ярость.

- Я не полуночный вор и не краду победы, пусть Дарий увидит мою мощь.

- Так и будет, Александр, - я мягко улыбнулся, показывая всем, что разговор окончен, и когда последний советник покинул палатку, приблизился. Обнял, успокаивая. Сникнув, ты мягко ткнулся носом мне в плечо и застыл.

- Хоть, ты понимаешь все значение завтрашней победы?!

- Конечно, Александр! Завтра мы пробьём золотые ворота Азии и вступим туда, где ещё ни разу не был ни один македонец. Твоё имя останется в веках.

- Как и твоё, мой филэ.

- Нет, слава выбирает одиночек, я всего лишь один из многих, и удивлюсь, если наш Каллисфен упомянёт моё имя, разве, только в контексте – « иногда он призывал Гефестиона, если хотел потрахаться».

Шутка удалась, ты наконец рассмеялся, напряжение понемногу отступило, а к утру от вечернего беспокойства не осталось и следа. Собранный и резкий, откинув полог палатки вышел подобный сверкающему Аполлону, с ходу забрасывая сильное тело на Буцефала. Золотой шлем с алым плюмажем развевался на ветру. Оруженосец подал щит Ахиллеса и длинный дротик, оглянувшись на меня, ты отсалютовал левой рукой и ударив коня пятками поднял его с места в галоп. Феликс спросил, буду ли я участвовать, где моё место.

- Во главе гетайров, сегодня ночью Александр назначил меня их командиром.

Подошедший слуга протянул шлем, точную копию твоего, с такой же оскаленной львиной пастью и удобными застёжками под подбородком, два брата близнеца эти шлемы различались лишь цветом конских волос на гребне: у меня они отливали серебристо-белым против твоих алых. Два орлиных пера, знак высшего командования, и багровый гимантий, через плечо.

- Гефестион, постарайся выжить.

- Не переживай, если что, хватай самые дорогие мои украшения и беги.

Так прозаично я расстался с единственным дорогим другом, и выбросив из головы думы о будущем, поскакал следом за тобой.

Описывать подробно сражение?! К чему? Все и так знают.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное