Я - твое поражение (СИ)

- Гордый македонец, теперь ты знаешь, каково это: проклинать своё существование, умоляя смерть как друга, прийти и спасти тебя? Взгляни на человека которого ты едва не растоптал!

Евнух, нагнувшись схватил меня за подбородок, резко вздёргивая голову вверх.

– Помнишь, нашу первую встречу, когда не задумываясь, ты подверг человека не сделавшего тебе ничего плохого - величайшему позору, обнажил при всех недостаток, котором он не был виновен! Хохотал, разглядывая меня точно сломанную игрушку, будто дитя, тряс зверька в клетке. Ты бросал мне жалкие подачки, уча есть с рук. Ты не удосужился даже узнать кем я был при великом царе Дарии, ведь для себя уже все решил, прилепив мне ярлык ночной потаскухи.

Надо было оттолкнуть Багоя, выругаться, плюнуть ему в лицо, что я ещё мог сделать, чтобы показать ему величайшее презрение. К своему стыду, - ничего, слабость сделала послушным чужой воле.

- Тебе повезло, я не злопамятный, и могу прощать, более того хочу помочь.

Евнух громко хлопнул в ладони, призывая к себе ещё трёх прислужников с горячей водой и целебными мазями, под его руководством меня обмыли, остановили кровь и наложили оздоравливающе тампоны. Все это они делали так ловко и сноровисто, что в иной ситуации я бы остался весьма доволен работой, в иной, но только не сейчас. Мне даже помогли переодеться, сняли лохмотья оставшиеся от хитона, преподнеся мягкую персидскую рубаху, перепоясали широким поясом. Уложили на походную царскую постель, затем Багой распорядился чтобы принесли лекарство. Протянул мне. Я недоверчиво понюхал фиал.

- Яд, надеюсь быстрый?

- Это всего лишь отвар успокоительных трав, перемешанный с мёдом.

- Так я и поверил.

Взяв, равнодушно осушил предложенное до дна. Евнух мягко принял от меня пустой сосуд и отставив, задержал ладони в своих.

- Клянусь, я хочу мира! Прошу Гефестион, выслушай меня и не перебивай. То, что я скажу тебе не знает никто, и я очень надеюсь, что моя исповедь не выйдет за полотняные стены этой палатки.

- Не хочу тебя слушать!

- Прошу! Это не займёт много времени и если после, ты по-прежнему не примешь меня, вызову на настоящий поединок.

Багой был настроен решительно, судя по блестящим темно-синим глазам, лихорадочно горевшим в ночном мраке. Что-то зацепило меня в его облике и потому немного подумав, махнул рукой.

- Валяй!

- Я родился далеко от сюда, и был самым младшим сыном в семье знатного человека, в прошлом известного царедворца. Имя не скажу, ты все равно его не знаешь. С детства отличался от братьям и сестёр особой статностью, красотой лица; мать, не со зла, но все же превозносила меня над остальными детьми, чем окончательно убедила отца в моей исключительности, внушила ему желание возвысить сына при дворе. Отец, был слабохарактерным человеком, привыкшим во всем полагаться на мнение супруги, захваченный идеей матери сделать из меня блестящего придворного, употребил все связи чтобы доставить ко двору царя царей. Деньги, нужные друзья, казалось перед мною раскрывались золотые двери, и я уже стоял на пороге будущих почестей, но судьба, обернулась иначе, можно сказать сыграла злую шутку. Друг, которой должен был вознести меня, чем-то прогневал царя, был схвачен и посажен в темницу! Отец пребывал в отчаянье, ожидая каждый день, что придут за ним и арестуют за связь с государственным преступником. Наши деньги, скопленные за многие годы, утекли как родниковая вода в иссушенную землю пустыни. В одну из ночей выломав дверь к нам нагрянули стражи, отец успел спрятать меня под кровать, а сам, связанный, подгоняемый пинками могучих стражников исчез в темноте. Мальчишка в двенадцать лет, что я мог? Один в чужом враждебном городе, выброшенный из арендуемого дома и скитавшийся по ночным улицам, замиравший от страха перед грабителями. Убить мать сообщением об аресте отца, рассказать о собственной никчёмности? Подвергнуться насмешкам братьев перед которыми я привык заноситься и принять их презрение? Я выбрал иной путь, в то время в Сузах проходили мистерии в четь Матери богов, великой Кибелы.

- Кибелы?!

Невольно вырвалось и я вспомнил пещеру в иллирийских горах, разговор с божеством, предсказание будущих страданий. Багой не обратил внимания на моё волнение, занятый рассказом уплыл в давно прожитые годы.

“ Множество народа, со всей Персии собрались дабы почтить великую богиню, девушки пели и обвивали цветочными гирляндами её изображения, почтенные матери семейств совершали жертвенные подношения, умывая молоком лицо богини, умоляя её сохранить домашние очаги. Радостное предчувствие великого праздника чувствовалось во всем. Ночуя на ступенях храма, голодный и совсем без денег, я узнал, что завтра будут раздавать вкусные пшеничные лепёшки с мёдом в честь предстоящего празднества, Вместе с сотней таких же нищих, простоял несколько часов у жертвенника, в ожидании щедрой подачки.

- Клянусь богом Энке, я не видел более прелестного мальчика!