Я убью за место в раю

— Рейма погиб, ходил прощаться. Дружили… мы, — как-то запнувшись, сказал Улугбек и посмотрел на Эллу, отводя взгляд от Шерифа, — Майор упрашивал пока его место занять. Бойцов мало. Я согласился вернуться к нему и постоять в охране Ангара. Временно.

— Хорошо, что согласился, — дружелюбно буркнул Шериф, — людей сейчас и, правда, мало. Пока дальние разведчики не вернуться. А чего один шарахаешься? Сейчас только парами ходить можно.

— Майор на стену отправил. Там собираемся сейчас. А потом по постам.

— Майор одного отправил? Сейчас всыплю ему, — косоглазый узбек показался ему даже симпатичным, — осторожнее будь.

— Да уж вижу, как тебе припечатали, — усмехнулся Улугбек, — странно, что выжил.

— Что?

— Хорошо говорю, что выжил. Береги себя, — уходя, не оборачиваясь, сказал Улугбек. Звякнул ремень автомата, и фигура растворилась в черном тумане.

Они с Эллой двинулись дальше к воротам бункера. Элла молчала. Перед калиткой в воротах Ангара сидел Коля. Неспящий, надежный, верный. В руках «Вера». Лицо хмурое.

— Здравствуй, Шериф. К начальству пошел? Кто с тобой? А, Элла, — Коля заулыбался, — проходите. Здравствуй, Элла. Я говорил тебе, что ты красавица? Вера не ревнует, не бойся. Редко у нас бываешь. Жаль.

— Здравствуй, Коля. Вере привет передавай, — Элла относилась к Коле очень серьезно.

— Так сама и поздоровайся, — Снайпер хитро улыбнулся, — она не против. Даже очень не против.

— Привет, Вера, — Элла нагнулась к Коле и погладила ладошкой его верную спутницу, — точного тебе прицела и мягкого спуска.

— Хватит дурака валять, — не удержался Шериф и слегка пихнул помощницу в спину, — работать надо, а вы как дети ей богу. Потом наиграетесь, как дело сделаем.

— Не слушай его, милая, — Коля продолжал улыбаться. Когда Элла прикоснулась к металлу его девушки, у Коли по лицу пробежала судорога, как от экстаза, — Он тебя не ценит.

— Заканчивай, Николай. Посторонних не пускай лучше.

— Так сегодня тут только свои ходят. Откуда посторонние?

Они прошли в калитку и через дворик, поздоровались с еще двумя охранниками. Раньше тут стоял Рейма. Теперь не он, другой человек.

— Зайдем наверх? — Спросила ему в спину Элла, когда они перешли рельсы узкоколейки.

Он промолчал и только нервно дернул плечами. Но, пройдя толстую гермодверь, не задерживаясь, двинулся на третий этаж Ангара. Сначала заглянули к Броку. Здоровяк еще спал. Лицо по-детски счастливое. Видать отпускает его феназепам, или что ему там вкололи. Две ягоды клубники на нержавеющей кюветке еще не успели засохнуть. Времени прошло всего ничего. Зашли в комнату, где стояли несколько коек. Там в тусклом свете электрической лампочки лежали четыре тела. Три накрыты полиэтиленом с головой. Над четвертым стоял Ветеринар и неторопливо ставил капельницу. Сердце Шерифа сначала подпрыгнуло в непонятной надежде, но тут же сжалось. Надежды быть не могло. Он подошел к одному из накрытых пленкой тел и откинул уголок. Маша Фролова. Лицо белое, ресницы длинные, черные. Мертвое лицо. Рейма лежал рядом. Как живой. Что же ты побежал вперед, щенок несмышленый? Ах, клять эту жизнь, молодой же пацан совсем. Мертвый теперь. Горло все раскурочено.

— Кто это еще у тебя, Венегдиктович?

— Здравствуй, Егор, — старческий голос не дрожал, просто был слабым, — паренька принесли мои ребята еще три дня назад. Говорят, ты его приласкал в Баре за заточку.

— Живой?

— Вопрос конечно спорный, но пока живой. Стараюсь воскресить, как могу. Нозологическая форма: перелом грудины, S-22.2 по МКБ-10. Может и оклемается, но точно инвалидом будет.

Игнат Венегдиктович распрямился и с осуждением посмотрел на Шерифа через очки:

— Разве так можно Егор, с людьми?

— Если бы этого не вырубил, возможно, сейчас бы тут пять жмуриков лежали у тебя. Провоцировать других в Баре дракой с оружием в руках — это преступление. Жаль, что не умер. Другие бы лучше выживали, а не этот.

Он резко развернулся и вылетел из Клиники. Дурь какая. Умирают не те. Этих тварей, что других хотят жизни лишить, хрен убьешь. А хорошие люди, такие редкие люди, с одного тычка. Раз — и нет его. И после этого говорят о милосердном боге? Придурки. Уроды. Ненавижу! Вот бы он и на самом деле был. Умер бы я — хрена лысого он от меня ушел бы. Найду и кишки из жопы рукой выдеру, какой бы ты бог ни был. Тварь. Мразь. Дерьма крысиного тебе в рот напихал бы. Разорву зубами. Ярости моей мне хватит добраться до того самого облака, где ты сидишь. Эти верят, молятся. А я не верю. Я знаю. И он знает, что я найду. Потому мне умереть не дает, сволочь. Кол лосиный. А сейчас эту суку искать надо. Найду. Жить буду до старости — но найду. Найду! Найду тебя!