Я учился жить... (СИ)

Макар надувшись смотрел сквозь телевизор. В руке он держал стакан молока, который был наполовину пуст. Глеб не смог не подумать, что у него что-то случилось, что особого восторга у обычно жизнерадостного Макара не вызвало. И зная его характер и немного изучив его поведение, Глеб был почти уверен, что виноват сам Макар, хотя он и отказывается признавать это. Макар повернулся к нему, хмуро оглядел его и снова отвернулся к телевизору.

- Привет, - негромко сказал Глеб, усаживаясь рядом и кладя ноги на столик.

- Привет, - недовольно отозвался Макар.

Глеб притянул его к себе и чмокнул в щеку.

- Ты такой суровый сегодня, - попробовал начать с шутливого замечания он. Макар покосился на него и устроился поудобней в объятьях.

- Да.., - Макар пожевал губы. – Забегался. Иногда такие посетители чокнутые бывают, просто ничем им не угодить.

Глеб тихо засмеялся.

- Иногда и начальство бывает чокнутым, и ему угодить чуть сложнее, чем нельзя, - заметил он в тон своим мыслям.

Макар шмыгнул, покосился на него, отпил молока и отставил стакан. Пристраивая ноги рядом с Глебовыми, он бросил пульт ему на колени.

- На, выбери что-нибудь. А то мне вечно какая-то хрень попадается, - буркнул он.

- В таком случае требую оплаты услуг по грамотному выбору медийных юнитов, - Глеб улыбнулся, заглядывая ему в лицо, и легко проводя рукой по плечу. Макар отстранился в притворном возмущении.

- Ну ты посмотри, какое корыстолюбие! Куда мир катится, - обреченно вздохнул он, вставая. – Чай, кофе, что погорячее?

- Жаркие объятья? – Глеб раскинул руки на спинке дивана и широко улыбался, глядя на Макара. Тот смотрел на него снисходительно, многозначительно приподняв брови.

- Что-то ты сильно благодушный, - подозрительно заметил он. – Такое ощущение, что тебе на работе премию выписали.

- Не без этого. Так я дождусь чего-нибудь погорячее?

Макар покачал головой, усмехнулся и поплелся на кухню. Там он наконец смог перевести дух: с одной стороны, Макару было очень неловко находиться рядом с Глебом, было боязно увидеть то ли осуждение, то ли обреченное понимание на его лице, а с другой, именно рядом с Глебом ему и хотелось находиться. Как будто одно его присутствие вселяло в Макара уверенность в себе. Он взял чашку с кофе и пошел в гостиную. И перед тем, как войти туда, Макар осторожно заглянул туда, чтобы убедиться, что Глеб не изменился и по-прежнему готов принять его к себе, терпеть рядом, обнимать и трепать по голове. Он подошел ко Глебу, протянул чашку и требовательно уставился на него.

- Ну так что за люлей тебе там выписали? – категорично спросил Макар. Глеб призывно улыбнулся и многозначительно похлопал по дивану рядом с собой. Макар резво устроился рядом.

- И что, это должно быть интересно? – разочарованно спросил Макар немного погодя, изучив проспект, рассмотрев железнодорожный билет и повернувшись наконец ко Глебу. Тот флегматично пожал плечами.

- Пока не проверю, не узнаю.

- Семь часов тупо сидеть и пялиться в окно? – скептически произнес Макар, бросая билет на стол.

- В окно обзорного вагона, неторопливо едущего по альпийским лугам, горам и акведукам Швейцарии, - мягко поправил его Глеб. Он задумчиво улыбнулся, подумав, что это будет хорошей проверкой для его созерцательности: не заскучает ли он там в отсутствие людей. В городе именно прохожие его интересовали. С другой стороны, в городе и этих ландшафтов не было, а значит… – Неужели это хуже банальных валяний на пляже? Тоже ведь днями напролет ничего не происходит.

- Ну, там хотя бы вода есть, можно поплескаться, - попытался возразить Макар, но получилось вяло. Глеб усмехнулся и спрятал лицо у него в плече. Легко коснувшись губами шеи, он отстранился и сказал:

- Можно и поплескаться. Ну что, спать?

Макар повернулся к нему и замер. Глеб смотрел на него прозрачными понимающими серыми глазами. И они были странно теплыми, эти глаза, и где-то глубоко-глубоко в них искрились смешинки. Макар почувствовал странное чувство облегчения, как будто только что получил индульгенцию лет так на сто пятьдесят. Он снова осмотрел лицо, как будто знакомясь заново после долгой разлуки, изучая спокойные черты лица, и еще какие-то: он попытался подобрать нужное слово и решил, что «непреклонные» подойдет. Макару захотелось провести по нему пальцами, ощутить кожей и ровные линии, и своенравную ямочку на подбородке, но он не решился. Вместо этого он несмело улыбнулся, согласно прикрыл глаза и, не произнося ни слова, забрал чашку из рук Глеба. Тот остался сидеть на диване, следя за Макаром, и на лице его играла добрая и немного грустная усмешка. Макар вышел из гостиной. Глеб опустил голову и перестал улыбаться. Затем он встал и пошел наверх.