Я увожу к отверженным селениям

— По парам разбиться! Шагом марш трудиться! — звонко, как молодой петух, закричал надзиратель. Он подвел женщин к большой груде круглых чурбаков толщиной почти в обхват, длиной немного больше метра. Указывая пальцем на чурки,

214

надзиратель не удержался от стихоплетства:

— Дрова для костра отсюда брать! Уходя за дровами, ча сового позвать.

Рита схватила Аню за руку и стала рядом с ней. Катя не заметно попыталась отодвинуть Риту назад, но Рита ударила Катю локтем, а ломающийся голосок надзирателя торопил, не давал времени опомниться.

— Следуй за мной! На месте не стой!

Аня и Рита шли в пятой паре. Возле каждой кучи полень ев, наваленной у вышки, надзиратель оставлял двух женщин.

Одной из них он вручал бутылку с бензином, давал зажигалку и напутствовал:

— Костер разжечь! Бензин беречь! — при этом он выпя чивал грудь п делал многозначительное лицо. Его так и распи рало от гордости, что именно он подавал команду стихами.

Надзиратель нетерпеливо переминался с ноги на ногу, пока женщины обливали бензином почти сухие щепки, умело спря танные вчерашней сменой под поленьями дров, и, дождавшись, когда крохотные язычки огня с треском поползут по отсырев шим, тонко нарубленным дровам, приказывал опять-таки сти хами:

— Следуй за мной! На месте не стой!

— Поэт... Не хуже Маяковского, — услышала Рита голос Розы Исаковны.

Она шла в седьмой паре, сзади Кати.

«Похожи на Маяковского стихи, — вскользь подумала Рита, — Роза Исаковна знает, она до лагеря учительницей русского языка работала».

— По двое разобраться! От строя не отбиваться! — со вкусом повизгивал надзиратель, направляясь к пятой куче дров, той самой, что сегодня зажгут Аня и Рита. Вручая Ане бензин и зажигалку, юный поэт не удержался от экспромта: — Старшей тебе быть, за напарницей следить!

— Услежу, начальник! — пообещала Аня.

Надзиратель наморщил лоб, очевидно, ожидая вдохнове ния, но, так и не разродившись новым стихом, отделался ста рым:

— Костер разжечь! Бензин беречь!

215

— Поленьев много, а дровишек наколотых кот наплакал, — заговорила Аня, когда молодой надзиратель увел кострожегов.

— Нарубим побольше и назавтра запас сделаем, — отве тила Рита, не спуская глаз с Ани.

— Зачем вызвалась ко мне в пару?

— Я пайку нынешнюю спрятала... Отдам... Похмогу тебе...

— чуть слышно ответила Рита.

— Не приму помощь твою.

— Почему?

— Чужой жизни вовек не заедала. Дай-ка колун мне, пома хаю малость.

— Аня! Я ногу подвернула утром.

— Заживет...

— Я не про то... Если б не нога...

— Пошто встала в пару? Связала ты мне руки, Ритка! Ку да теперича хлеб девать? Кате отдам и Ефросинье верну, хоть ей он и не надобен нынче.

— Я с тобой, Аня!

— Не забижайся, Рита! Обузой станешь охрамевшая. И не того боюсь. Не отойдем мы далеко и обеих порешат. На-ка, ра зомнись малость, — закончила Аня, передавая Рите колун.

До полуночи обе работали молча. К ним трижды подходил молодой надзиратель. Грел руки у костра, бесцельно топтался, скучающим взглядОхМ ощупывал женщин и, лениво зевнув, ухо дил к другим кострам. Аня легко и, кажется, совсем без нату ги, взмахивала топором и со звонОхМ опускала его на круглые поленья. Острие топора глубоко вонзалось в дерево, и сосно вое полено легко, как спелый арбуз, раскалывалось пополам.

Желтая лиственница, тяжелая и сучковатая, поддавалась с тру дом. Часам к двум ночи голоса часовых на вышках зазвучали глухо и сонно.

— Если я виновата, пойдем вместе.

— С больной ногой?

— Да. Надзиратель скоро не придет. В прошлую ночь, ког да я жгла костры, нас совсем не проверяли.

— Не возьму я тебя на съедение зверяхМ. И сахмой похмирать неохота. С больной ногой пути не будет. Свалишься, не утащу я тебя.

216

— Не уходи, Аня! Я плохого жду... А решилась — иди! Я

тебе — не помеха.

— Начальник говорил...

— Убыот за помощь? Каждый день ждем смерти. На ра боту идем — стреляют, с работы — опять то же самое. Забо леешь — сдохни! Не заболеешь — кожа и кости останутся.

Надоело страшиться. Меня за эти пол года столько пугали, что другой за сто лет не услышит. Иди, Аня! Я останусь... Камнем на шее не повисну.

— Трудно мне уходить... Ты не знаешь всего... Мы с Катей так договорились...

— Скажи, Аня, не таись от меня! Асю убили... За меня она на смерть пошла... Что я, лучше ее? Лучше тебя?

— Скажу... Если что сомневаешься — забудь. Вдруг охран ники всполохнутся раньше времени, дознаются о моем побеге, Катя бы должна на мою фамилию ответить при перекличке.