Я в порядке, и ты тоже

– Целую тебя, – сказал он вместо ответа. Потом отключился.

Я все еще стояла, уставившись на телефон, когда открылась входная дверь и воздух наполнился голосами моего семейства. Наверное, это был самый счастливый гвалт, который я когда-либо слышала, но мне по-прежнему казалось, что я погружаюсь в темноту, в которой в последнее время провела так много времени. Возможно, родитель из моего отца был никудышный, но, кроме него, у меня никого не было. Он не мог умереть.

Когда я вошла в кухню, Санджей взглянул на меня и спросил:

– Что случилось?

– Только что звонил отец и сказал, что у него рак желудка. В следующем месяце будет операция.

– О, Пен, прости, – сказал он. – На какое число она назначена?

– По правде сказать, я не знаю.

– Ты знаешь, какая у него стадия рака?

Я покачала головой:

– Ты же знаешь моего папу, когда дело касается лично его, из него ничего не вытянешь.

Участие на лице Санджея быстро сменилось тем, что было похоже на злость.

– Он думает только о себе.

– Да, но я не собираюсь акцентировать на этом внимание. Захочет – скажет.

Он посмотрел на меня с недоумением.

– Что? – спросила я.

– Я не понял.

– Что ты не понял?

– Ты давила на Мэтта, чтобы он уделял больше внимания Сесили. Что замечательно, кто-то же должен это делать.

– Какое отношение это имеет к моему отцу? – спросила я.

Он хмуро посмотрел на меня, словно я задала ему дурацкий вопрос.

– Просто я хочу, чтобы ты поддерживала своего отца так же, как ты поддерживаешь Сесили.

Мне показалось, будто мне дали пощечину.

– Не смотри на меня так, Пенни, – сказал Санджей. – Я говорю это лишь оттого, что люблю тебя.

– Прекрасно, – сказала я, избегая встречаться с ним взглядом. – Ты прав.

И он был прав. Если за прошедшие несколько месяцев я чему-то научилась, так это быть честной. Даже безжалостно честной. Правда, если речь не шла о том, что ранит больнее всего.

* * *

На следующий день Мэтт забросил к нам Сесили, чтобы дети поиграли вместе. Когда они приехали, она выглядела угрюмой, но ее лицо просветлело, едва в кухне она увидела детей и меня.

Мне было знакомо это чувство. Почти все утро меня не отпускали мысли об отце, но вид Сесили вывел мое сознание из тумана.

– Привет, – сказала я, обнимая ее. – Рада, что ты наконец приехала.

– Спасибо, тетя Пенни. – Она улыбнулась мне. – Мы сегодня пойдем есть мороженое?

Я повернулась к Мэтту. Он был чисто выбрит и выглядел не таким обезумевшим, как в прошлый раз. Но холодок между нами остался, если только мне не показалось. Мэтт пожал плечами.

– Я не возражаю.

– Ура! Мы пойдем есть мороженое! – сообщила Сесили Майлзу и Стиви. Вся троица принялась улюлюкать, и, прежде чем я успела сказать им, чтобы они шли на улицу, они стремглав унеслись на задний двор.

– Если бы я не был уверен в обратном, то сказал бы, что здесь ей нравится больше, чем дома, – сказал Мэтт. Он оглядел кухню. – Не могу сказать, что сержусь на нее за это. Я забыл, какой у вас уютный дом.

– Насчет этого не знаю, – сказала я. Я хотела убраться до приезда Сесили, но не успела достать чистящий спрей, как Майлза ужалила пчела. После чего все полетело в тартарары.

– Пенни хотела сказать спасибо, – произнес Санджей за моей спиной.

К моему удивлению, Мэтт рассмеялся. Я не могла вспомнить, когда в последний раз видела его смеющимся, и поняла, что тоже улыбаюсь.

– Несомненно, я хотела поблагодарить тебя, – сказала я.

В окно было видно, что Майлз и Сесили прыгали на батуте так высоко, как только могли, стараясь добраться до Стиви, которая подпрыгивала посередине. Эту игру они называли попкорном, и всякий раз, когда они играли в нее, я думала о том, что сподвигло меня установить на заднем дворе огромную адскую машину.

– Эй, ребята, что вы делаете с детьми в конце лета? – спросил Мэтт. – Я рассчитывал, что лагерь будет работать до Дня труда[12], а оказалось, что он закрывается на неделю раньше.

– Предполагалось, что я буду приглядывать за ними, – сказал Санджей, – но не исключено, что я буду уже работать. Я был на собеседовании в отделе по связям с общественностью в Колледже гуманитарных наук.

Мэтт был явно удивлен.

– Правда? Я думал, что ты пишешь и все идет хорошо.

– И да, и нет. Скоро я надеюсь продать книгу, но пока я недостаточно зарабатываю. Пришло время что-то изменить.

– Рад за тебя, Санджей. Ты удивил меня.

Я скользнула взглядом по Санджею, чтобы понять, не раскаивается ли он в том, что сказал, но он только улыбнулся.

– Спасибо, приятель, – сказал он. – Хочешь пива?

– Конечно, это как раз то, что нужно.

Санджей открыл пару бутылок, и они вышли на веранду. Когда я смотрела в окно на них и на детей, мне в какой-то момент все показалось таким обычным, что я забыла о том, что Дженни нет в соседней комнате и что она не появится здесь.

Потом Мэтт вернулся в дом. Я хотела напомнить ему о том, что закончила пост для сайта Дженни, но, пока он приближался ко мне, я догадалась, что у него на уме что-то другое.

Действительно.