Я вам любви не обещаю

— Ступай, Фёдор. Мы сами тут, — отослала его княгиня. — Как спалось? Отдохнули? — повернулась она к Вере.

— Благодарю. Вполне, — принимая из рук Уваровой чашку с кофе, отозвалась Вера.

Чрезмерная бледность старухи Уваровой в ярком свете солнечного утра бросалась в глаза. Заметнее проступили морщины, губы пожилой дамы, плотно сжатые походили на бесцветную узкую полоску. Траурный наряд совсем состарил её. Верочке она запомнилась весьма жизнерадостной и деятельной дамой, а нынче перед ней сидела совершенно сломленная женщина весьма преклонных годов.

— Мне с вами о многом надобного говорить, Вера Николавна, — обратилась к ней княгиня, дождавшись, когда девушка допьёт свой кофе.

— Елизавета Петровна, — смутилась Верочка, — вы помните нашу встречу в Летнем Саду?

— Когда я видела вас с графом Бахметьевым? — грустно улыбнулась княгиня.

— Простите. Моё поведение было недопустимым. Никогда не думала, что окажусь в подобном положении, — опустила голову Вера.

— Все мы не ожидаем подобных поворотов судьбы. Вот и я не могла подумать, что мне придётся хоронить собственного сына, — помешивая ложечкой остывший чай, ответила княгиня.

— Бога ради, простите меня ещё раз. У вас такое горе, а я все о себе, — вздохнула Верочка. — Видимо, мой визит к вам совершенно не ко времени.

— Напротив, — отозвалась княгиня. — Вера, я хочу поведать вам одну историю. Случилась она очень давно, но имеет самое прямое отношение к дням сегодняшним.

Вера вся обратилась в слух, но княгиня молчала, собираясь духом.

— Мне тяжело говорить о том, — подняла она голову, встречаясь взглядом со своей гостьей. — Двадцать лет почти уж минуло, — вздохнула она. — Была у меня воспитанница, дочь нашего управляющего Аннушка. Барышня тихая, робкая и застенчивая. Когда Анне исполнилось шестнадцать, Николя вернулся из кадетского корпуса. Я была слепа и не замечала очевидного. Мой сын воспылал страстью к Аннет, а мне все казалось, что сие увлечение скоро пройдёт. Я ошиблась.

— Аннет — первая жена его сиятельства? — перебила княгиню Вера.

Елизавета Петровна кивнула.

— Николай Васильевич рассказывал мне о ней, — смущённо улыбнулась Верочка. — Совсем немного. Мы встретились случайно в часовне, где она похоронена.

— Могила пуста, — тихо обронила княгиня. — Я устроила те мнимые похороны, поскольку не могла смириться с подобным мезальянсом.

Вера вздрогнула, во все глаза глядя на Уварову.

— Помнится, Верочка вы говорили мне, будто отец ваш погиб на Кавказе ещё до вашего появления на свет.

— Так маменька говорила, — задумчиво молвила Вера.

— Ваша маменька вам солгала, — отставила чайную пару в сторону княгиня. — Ваш отец, Верочка, умер четыре дня назад.

Вера побледнела и поднялась со стула:

— Я вас не понимаю, ваше сиятельство, — с трудом выговорила она.

— В это трудно поверить. Вы когда-нибудь заглядывали в шкатулку, что долгое время была при вас? — поинтересовалась Уварова.

— Нет, — отозвалась Вера. — Она пропала. Мне кажется, я потеряла её по дороге из Никольска.

— Вы её не потеряли, — сцепила пальцы в замок княгиня. — Её украли у вас.

Елизавета Петровна поднялась и, подойдя к каминной полке, взяла оттуда ту самую шкатулку. Поставив её перед девушкой, пожилая дама вернулась на место.

— Откройте, — попросила она.

Верочка робко откинула крышку и взяла в руки перстень, лежавший поверх бумаг.

— Этот перстень — фамильная драгоценность и переходит в семье Уваровых от матери к старшему сыну вот уже несколько поколений, — продолжила княгиня. — Ваш отец одел его на палец вашей маменьке почти два десятилетия тому назад.

Вера держала на раскрытой ладони тяжёлое кольцо и сама не замечала того, что по лицу текут слезы. Елизавета Петровна достала из рукава траурного платья белоснежный платок и протянула ей.

— Стало быть, Николай Васильевич мой отец? — подняла она глаза на княгиню.

— Именно так, а Аннет ваша единокровная сестра.

— Отчего вы мне говорите о том? — положила перстень обратно в шкатулку Вера.

— Умирая, Николя взял с меня слово, что я позабочусь о вашем будущем, — ответила княгиня. — По моей вине вы оказались в столь унизительном положении. Я обязана искупить свою вину и перед сыном, и перед вами. Вы с самого начала мне приглянулись, Вера, но я, не раздумывая пожертвовала вашей репутацией, чтобы спасти честь семьи. Знали бы вы, как нынче я сожалею о том. Удивительное дело, — слабая улыбка мелькнула на бледных губах Елизаветы Петровны. — Видимо, Господь, всё же не оставил без внимания мои прегрешения, коли направил вас в нашу семью.

— То не Господь, — вытерла слезы Вера. — Тоцкий подыскал мне это место.

Княгиня задумалась. Фамилия, названная Верочкой, была ей знакома. Помнится, человек с такой фамилией несколько раз приезжал в имение Уваровых, он же был поверенным в делах Петра.