Я вас не слышу

Надя отвечала сухо, односложно. Ну, значит, так тому и быть. Мария очень скучала по внучке, по ее забавной улыбке, по вечно хватающему воздух большому ротику, по беззащитному вздрагиванию ручонок во сне. Какая она теперь, Гуленька? Дети в этом возрасте так быстро меняются, а Марию, выходит, отстранили от воспитания.

И что случилось с Надей? Ведь уже понятно, что она все поняла об этой семье и разобралась в отношениях внутри нее. Так зачем было уходить? Она так беззаветно любит Юру?

Через месяц Надя с семьей съехали на съемную квартиру. Зять самостоятельно, за пару дней, сделал ремонт: поклеил свежие обои, покрасил кухню. Рукастый парень, ничего не скажешь, все у него спорилось, все ловко, все проворно. Вот только широты взгляда на жизнь не было. Но это – по мнению Марии. Остальных (то есть Надю) все в Юре устраивало.

Мария начала ездить к дочери в гости, отношения более или менее наладились. А может, и хорошо, что они живут отдельно, меньше возникает у тещи претензий к зятю. И Надя наконец-то стала полноправной хозяйкой. Мария сама долго оберегала свою дочь от домашних забот, а теперь с удивлением отмечала, что у Нади – порядок: и суп всегда сварен, и постельное белье поглажено, и Гуля аккуратненькая. Все, что ни делается, все к лучшему.

Гуля развивалась хорошо, пошла в девять месяцев, с интересом хватала игрушки, с удовольствием играла.

Мария опять осталась одна в квартире. Она и пианино. Прибавились еще натянутые под потолком веревки на кухне. Как немой укор. Раньше про нее говорили добрые люди: «Выставила из дома родную дочь», – теперь – единственную внучку. А разве она желала им зла? Но с глупостью и эгоизмом она мириться не собиралась. Она подождет. Надя опомнится. Рано или поздно.

Мария поймала себя на мысли, что вот уже полгода не заглядывала к Асе. После того первого чаепития в библиотеке она еще несколько раз появлялась у своего нового друга. Каждый раз Мария видела иную Асю. Иногда девушка была радушной и приветливой. Они много говорили про новые книги, Ася живо интересовалась самочувствием Нади, потом расспрашивала про Гулю. Про себя рассказывала неохотно. Мария заметила, что у девушки совершенно нет друзей. Старую компанию она старательно избегала, со школьными подругами порвала, как ей казалось, навсегда.

– А если позвонить? Был же кто-то, о ком ты скучаешь?

– Хм. Скорее всего, нет. Они наивные все. Слушать смешно.

Да, девушке с таким приобретенным жизненным опытом сложно было бы заинтересоваться романтическими свиданиями с букетиками ландышей. Так она сама думала. Мария пыталась внушить Асе обратное:

– Жизнь продолжается, еще встретишь свою любовь.

– Про любовь я все знаю. Черная месса – она тоже про любовь, – цинично и резко отзывалась Ася.

– Ты же там все порвала, – аккуратно прощупывала почву Мария.

– Да. Там никого не осталось. Только если бы Бог был всесилен, он бы убил Сатану.

Мария никогда религиозной не была, поэтому ей нечего было сказать ни о Боге, ни о Сатане. Эти разговоры ее пугали.

Ася чувствовала в таких разговорах свое превосходство; с другой стороны, она ценила дружбу с Марией, поэтому сама сворачивала эту тему:

– Все относительно. Я уже ни во что не верю. Пустое. Лучше я вам покажу свежую почту.

Разговоры велись, когда психическое состояние девушки было стабильным.

А иногда Мария находила Асю в состоянии полного душевного разлада. Тогда она цедила сквозь зубы:

– Уходите. Не до вас. – Потом брала себя в руки и добавляла: – Простите.

Мария долго не могла прийти в себя после такого приема. Какое же горе. И кто такой этот Глеб? Как ему удавалось подчинять себе молодежь? Почему они ему поверили? Нормальные домашние ребята вдруг отвернулись от семьи, от друзей, перекрасили волосы в черный цвет и толпой пошли на кладбище. Жуть какая! «Черная месса»! Подумать страшно.

Мария звонила Кире после каждого визита в библиотеку. Звонила в рабочее время, обычно в обеденный перерыв. Она не хотела вставать между Кирой и Асей – она хотела помочь. И той, и другой. Четко осознавая при этом, что сегодня она нужна Асе больше. Тем более они с Кирой должны играть на одной стороне.

Кира воспринимала помощь Марии с благодарностью. Тут не могло быть обид, ревности: не сегодня было делить пальму первенства. Главное, чтобы Ася услышала живого человека и поверила. Чтобы она вернулась. Кто именно ее вернет в эту жизнь, Мария или Кира, – не имело значения.

К удивлению Марии, на месте Аси сидела немолодая полная женщина со светлыми кудельками.

– Фамилия! – крикнула она Марии.

– Я хотела спросить про девушку, которая здесь работала, – Мария растерялась.

– А я хотела спросить вашу фамилию, или вы плохо слышите? – опять гаркнула Пуделиха, как ее тут же окрестила Мария.

– Даже если бы я плохо слышала, вас услышит каждый. Может, вы сами плохо слышите? Чего вы кричите? – не выдержала Мария. – Вам сложно сказать, где Ася?

– Нету ее! Книги сдавайте и идите. А то книги возьмут, и потом ищи их!