Я видел город на заре

– Конечно, были времена, когда мои вольные птицы без препятствий кружили над городом. Тогда, бывало, таракан не пробежит из-под печки в кладовую без нашего ведома. Но теперь небо над городом затянула сеть проводов, повсюду колышутся рекламные баннеры и громоздятся дорожные знаки. Видимо, поэтому мы и не видели, чтобы Петербург отдавал что-то кому-то на хранение. Впрочем, есть еще гильдия сказочных существ. Конечно, они не так удачливы, как кошки, и не так остроглазы, как птицы. Но зато они вездесущи. Город наполнен призрачными сущностями, домовыми и русалками, зачарованными деревьями и населенными (как ты понимаешь, не только людьми) домами. Спроси у мастера сказочных существ и, возможно, он поможет тебе. А теперь ступай, ибо твой песий дух оскорбляет мои благородные ноздри!

Хэм, конечно, очень обиделся на песий дух. Но одновременно и очень порадовался, что общаться с третьим мастером вызвался сам Кощей. По правде сказать, Хэм недолюбливал мистику, возможно, с тех самых пор, как нечисть едва не съела его возлюбленную, которая тогда еще не была его женой.

Мастер номер три

Конечно же, Кощею не пришлось тащиться к изваянию, а потом дожидаться пока мастер сказочных существ соизволит обратить на него внимание. Великий колдун просто-напросто сразу шагнул в магическую реальность и теперь бесцеремонно разглядывал лежащее перед ним создание. И ты уже догадался, пытливый читатель, что это был сфинкс. Точнее сказать, спящий сфинкс. Он не сидел, вытянув передние лапы и вперив неподвижный взгляд в будущее, как обычно сидят каменные сфинксы. Он валялся на боку, вольно раскинувшись, но улыбка – его знаменитая улыбка! – все так же озаряла морду, придавая ей обманчивую мягкость.

«В конце концов, – думал Кощей, – все три мастера-сторожа – кошки. Даже более того, львы. Ну, кого надуют эти золотые крылья, привинченные к грифону! В какой-то степени это забавно и в высшей степени странно». Бессмертный старик еще долго мог предаваться подобным размышлениям, отыскивая неуловимую связь между потерянным лицом Питера и его необыкновенной страстью к кошачьим, как вдруг заметил, что один из глаз сфинкса приоткрыт. Тварь наблюдала за ним исподтишка и, конечно же, едва Кощей заметил это, тут же поняла, что разоблачена, вскочила на лапы, приняла свою знаменитую позу и сказала неожиданное:

– Ну, давай торговаться!

Кощей опешил.

– Торговаться давай, говорю, – повторил сфинкс, наслаждаясь полученным эффектом. – Допустим, я знаю, кому город оставил на хранение свою частицу. Но рассказывать тебе это за просто так я не намерен. Предложи мне что-нибудь, о дерзкий юноша!

«Какой я тебе юноша!» – хотел было возмутится Кощей, но вовремя прикусил язык: он вспомнил гигантский возраст сфинкса, который существовал еще до тех пор, как Египет покрыли пески, и вынужден был согласиться, что рядом с такой величиной он действительно юноша. Кощей откашлялся и решил действовать напрямик:

– А чего волынку тянуть, – простодушно сказал он, – раз у тебя есть то, что нужно мне, то и у меня есть то, что нужно тебе. Назови свою цену и, может, мы сойдемся.

Сфинкс потянулся и выпустил когти.

– Я хочу, чтобы ты, как независимый эксперт, разрешил спор мастеров.

Кощей насторожился.

– Видишь ли, в городе появилось существо, которое желает заполучить в свою гильдию каждый из мастеров. И каждый считает, что именно его гильдии оно принадлежит по праву. Мастер кошек упирает на то, что он все-таки кот. Мастер птиц утверждает, что тот, кто способен быть птицей, носит в своем сердце особую птичность даже тогда, когда птицей не является. Ну, а я полагаю, что животное с такими способностями не может считаться ни котом, ни птицей, а относится к самым что ни на есть сказочным существам.

– Уж не о Семен Семеныче ли ты говоришь? Не о коте ли с семи жизнями? – догадался Кощей.

– О нем самом.

– Трудно мне судить об этом. Ты же знаешь, в тридесятом царстве, равно как и во всей магической реальности, коты о семи жизнях являются персонами нон грата, или, попросту говоря, контрабандой. Но у меня есть суждение на этот счет и, боюсь, оно не обрадует ни одного из мастеров.

– Говори же! – воскликнул сфинкс. – Нам нужно именно независимое мнение.

– Я считаю, – ответил Кощей, – что Семен Семеныч равно принадлежит ко всем трем мирам, а это значит, что он не принадлежит ни одному из них. Да, он рожден котом и кошкой в образе котенка, но любому ясно, что он не простой кот. Да, он может принимать облик птицы, но это скорее личина, чем лицо. Да, он по сути своей сказочное создание, но живет он в обычной реальности, а в сказку ему путь заказан. Кроме того, котов много, птиц еще больше, а сказочных существ неисчислимое множество, и все они живут одновременно. А кот о семи жизнях всегда один, и появляется он раз в семи поколениях, так что рядом с ним нет и не может быть равного существа. Посему следует считать его тварью удивительной и уникальной, – маг помолчал и добавил решительно, – и оставить в покое.

Сфинкс рассмеялся:

– Хитро ты рассудил, о многоумный юноша! Подойди поближе, я шепну тебе что-то на ухо!