Я видел город на заре

По лицу Кондратьевны было видно, что версия ее не устраивает, но и своей она предложить не может. Поэтому, махнув рукой на все, она сурово потребовала прекратить глупые разговоры, потому что ей спокой нужен.

Так и разошлись в тот день, ничего не решив. Ни кто тот странный незнакомец, ни где искать прекрасную незнакомку.

Она? Она!

Хэм же не просто так целый день носился по городу. Хэм поменялся сменами с товарищем по работе. И теперь надо было отдавать должок. Надо было выходить трудиться в выходной. Ну, да Хэму труд только в радость! На свежем воздухе, в хорошую погоду, руки заняты, постепенно и в голове все проясняется, словно ветром, который всегда есть на высоте, выдувает все тяжелые мысли и навевает мысли приятные. Вот Хэм и возвращается сейчас домой пешком, чтобы продлить то ощущение легкости, которым зарядился, пока висел на здании бизнес-центра и крепил световую рекламу очередного банка.

Но, видно, крепко продуло беспечному оборотню голову, потому что оказался он вдруг в какой-то незнакомой части города. Где-то свернул в рассеянности не туда. Вроде бы и знакомый ему Невский район, а улица какая-то неизвестная. Вот один сквер, другой, вот и вывеска. Какой-то переулок Матюшенко. И тут Хэм почувствовал что-то такое, неуловимое. Как-будто свежий ветер от реки. Река, впрочем, рядом, может, действительно поддувает? Сперва ветерок, потом стук каблучков, а потом Хэма обогнала женщина. И хотя оборотень видел только джинсовый сарафан с сероватым отливом (откуда Хэму знать, что это не простая джинса, а хитрая ткань из лиоцелла самого высшего качества, и стоит такой сарафан немалых денег), белые босоножки со множеством ремешков, маленькую сумочку на цепочке и темно-русые волосы, убранные в свободный узел на шее, он вдруг понял, что это – она. Ну, то есть, Она! Ну, Прекрасная Незнакомка, вы ведь поняли! И поспешил за девушкой.

А та идет вроде не быстро, но обогнать ее нет никакой мочи. Раз, – и вдруг исчезла. А, наверно, свернула в ту подворотню! Хэм бросился вдогонку, влетел во двор, а тот проходной! Неужели она исчезла, испарилась, как то свойственно истинным прекрасным незнакомкам. Хэм повернулся вокруг, оглядел все внимательно и вдруг застыл. Вот же, вот оно! То самое место с тетрадки, что столько лет хранила Кондратьевна! Старая парадная, обшарпанная дверь, густое дерево – то ли липа, то ли ольха, чугунные ворота, на них, правда, теперь электронный замок, а рядом с воротами в тени стоит она… Красивая, прямо сердце сжимается. Ну, что тут скажешь? Только дурацкое:

– Простите, а вы – Прекрасная Незнакомка?

Взрослая сестра непутевого брата

– Ну, этого следовало ожидать, – мягким переливчатым голосом заметила женщина после того, как Хэм рассказал ей историю потери лица и попросил его (лицо это) вернуть (если, конечно, вы как-то в этом замешаны). Хэм вообще старался вести себя повежливей, потому что не знал, чего можно ожидать от Прекрасной Незнакомки. Кощей предупредил его, что, честно говоря, ожидать можно чего угодно. Даже того, что красавица выхватит из-за корсажа узкий остро наточенный стилет и попытается вонзить его прямо в сердце оборотня. «Но это, конечно, – Кощей взглянул на Хэма многозначительно, – только в самом крайнем случае. Которого, я надеюсь, – вы не допустите». И Хэм изо всех сил старался не допустить. Поэтому, когда женщина замолчала после своей таинственной фразы, он некоторое время ждал, когда она заговорит снова. Но Прекрасная Незнакомка не торопилась. Смотрела куда-то вовне двора-колодца, в котором они стояли, и улыбалась.

– Простите, – наконец решился Хэм, – Чего следовало ожидать? Что у Санкт-Петербурга украдут лицо?

– Ах, причем тут это! – взмахнула она рукой, – Следовало ожидать, что все опять свалят на меня, как обычно! Тут ведь, что ни случись, во всем виновата я! Дождливо здесь – я виновата! Наводнение – я виновата! Революция случилась – опять кто? Опять я и мои революционные матросы! Даже если, как в этом июле, вдруг установится жара, то и тут тоже – совершенно против всякой логики – виновата я! И так с самого детства!

– С чьего детства? – очень вежливо спросил Хэм.

– С его, конечно, – воскликнула женщина, – не с моего же! Я уж, честно говоря, свое детство, да и юность позабыла давным-давно! Навязали мне младшего братца, прости господи, словно у меня других забот нет. – Тут она так посмотрела на оборотня, что тот сразу понял: заботы у нее есть, серьезные, важные заботы, не чета проблемам какого-то Питера.

– Ну, он-то вас не обвиняет, – робко пояснил Хэм, не желая быть причиной раздора в почтенном семействе. – Это, скорее Кот-Баюн намекнул. Ну, как в детективах – ищите, кому выгодно.

Прекрасная Незнакомка вздохнула.