Я видел город на заре

– Эх, закурила бы я, да бросила давно, – печально сказала она. – Ну, какая мне выгода, сам посуди, если город потеряет лицо? Я старая уставшая женщина, выросшая и похоронившая множество братьев. И сейчас их у меня тоже не один десяток. И, уж поверь мне, я совсем не рада их потерять. Тем более, потерять такого славного и прекрасного брата, как Санкт-Петербург. Нет, совсем я ни при чем тут. А – вот поверь моему слову – это Питер сам что-нибудь накуролесил. Он ведь совсем еще мальчишка. Ну, пойдем что ли. А то тебя дома заждались, небось. Вас, таких симпатичных, всегда дома ждет какая-нибудь девушка с нежными глазами.

– Ждет, – спохватился Хэм. – А вы где живете? Я бы вас проводил, а потом быстренько домой.

– Да тут я живу, – неопределенно махнула рукой Прекрасная Незнакомка, – тут, поблизости.

– Поблизости от чего?

– Поблизости от всего. Так что, давай, я тебя сама провожу. Поверь мне, так быстрее получится.

И, действительно, как-то так получилось, что не успел он опомниться, как уже стоял возле своего дома, а женщины, имени которой он так и не узнал, рядом уже не было.

Вроде, все проясняется. Но как-то смутно

– Ну, так и знал, что нельзя тебя одного на такое дело пускать! – укоризненно сказал Кощей, сидя на кухне в маленькой квартирке Хэма и Даши и в задумчивости отправляя в рот очередную черносливину. – Обвела вокруг пальца! А я-то, я-то о чем думал, ста… – тут Кощей осекся. Слово это он по отношению к себе предпочитал не употреблять, считая себя просто пожившим и набравшимся ума-разума магом средних лет. – Стало быть, отперлась ото всего и даже не рассказала, как ее найти, в случае чего.

Хэм виновато кивнул головой: он знал, что не оправдал доверия Кощея. Но Даша так не думала. Даша для смелости прихлебнула чая и сказала неестественно звонким голосом:

– Ну, я так не считаю. Вы попросили Хэма найти Прекрасную Незнакомку и поговорить с ней. Ну, так он нашел и поговорил. Какие претензии?

– А претензий никаких. Знал, к кому посылаю, верно подмечено. А теперь ищи ее – свищи, утекла сквозь пальцы и посмеивается надо мной сейчас где-нибудь.

– Посмеивается, – прожурчал по кухне чей-то голос, и всем показалось, что потолок поднялся до самого неба, а стены раздвинулись до самого горизонта, – только не где-нибудь, а прямо здесь. – Прекрасная Незнакомка материализовалась прямо у раковины все в том же серо-голубом сарафанчике, в тех же белых босоножках, только волосы были не скреплены резинкой в хвостик, а рассыпались свободными волнами по плечам и спине.

– Ты что же думаешь, Кощеюшка, что мне до брата совсем дела нет? Что я ни капли о нем не беспокоюсь? Что я слез о нем, молодом идиоте, не проливаю?

Кощей недоверчиво покачал головой.

– Может, и проливаешь, – буркнул он. – Много их у тебя, слез-то…

– Вполне достаточно. Только не там копаете. И вряд ли докопаетесь, потому что брат мой, по сути, подросток, вечно изучающий свое отражение в зеркале в поисках новых прыщей. Вот и кажется ему, что он лицо потерял.

– Кажется? Но я сам видел! – вскипел древний (честно говоря, не стоит в присутствии Прекрасной Незнакомки называть кого-либо древним, ох, не стоит!) маг.

– Некоторые из философов, с которыми я часто беседовала долгими вечерами, назвали бы этот феномен «самовнушением». Впрочем, не буду я вам морочить головы долго. Я ведь точно знаю, в чем дело…

Все насторожили уши. Знает, все-таки!

– Был период несколько лет назад, когда он сам себе очень нравился. Тогда он вдруг стряхнул с себя обычную меланхолию и этот вот, как его называют писатели, особый психологизм, зажил вдруг легко и просто: по ночам гулял с девушками, песни пел, даже в кино ходил и в походы. И так он себе понравился, что решил законсервировать эту свою часть и схоронил ее у надежного человека. Только вот у кого именно, я не заметила.

– Почему? – вырвалось у Хэма.

– Да потому, милый друг, – прожурчало в ответ, – что, хоть я и старшая сестра, я вечно следить за ним не подряжалась, и у меня своих дел по горло. По самые мои уста сахарные, – тут Прекрасная Незнакомка подмигнула Кощею. – Вы поспрашивайте его сторожей верных, это их дело – за всем тут следить и все примечать. Уж если они не видели, то и никто не видел. Ну, а затем прощайте, – улыбнулась она на прощанье и рассеялась синим туманом.

А кухня снова стала прежней тесной кухонькой.

Мастер номер раз