Я возвращаюсь к себе

– Я много думал о той волнующей встрече. Беззащитная, уязвимая, хрупкая, эта девушка тем не менее внушала мне чувство уверенности. Странное сочетание, оно пересеклось сразу с двумя важными для меня вещами: защищать и быть в безопасности. Но это все равно до конца не объясняет, почему мне так захотелось ее увидеть снова.

– А нужно объяснить?

– И это спрашивает мой психотерапевт?

– Психотерапевты не стремятся найти ответы на все вопросы, они помогают пациенту достичь согласия с самим собой. Чтобы обрести покой, необязательно все знать наверняка. Наверняка знаю, что покой вам необходим, и, возможно, эта встреча – ключ к его обретению. Вам это не кажется счастливой случайностью?

– С тех пор, как вы перенесли мой прием, уже не очень!

– Я говорю о подлинной случайности!

– Вроде того, что я встретился с ней в вашей приемной через несколько дней после той истории на вокзале?

– Например.

– Если это не случай, то что тогда?

Диана начинает перечислять философов, которые задавались этим вопросом. А я вспоминаю школьные годы. Уроки философии в выпускном классе. Я сидел в третьем ряду, в самом конце, у стены. Не на виду. И жадно впитывал слова учительницы. Приятели подкалывали меня, говорили, что слушаю внимательнее, чем на других уроках, потому, что я в нее втюрился. Возразить было нечего. Она только что окончила университет. Увлеченная и невероятно хорошенькая. В ее устах великие теории Платона, Сократа и Аристотеля сразу становились понятными. Вопреки мнению друзей, я действительно ее слушал. Она умела иллюстрировать сложные философские построения конкретными примерами из повседневной жизни, ее уроки побуждали меня думать. Побуждали и возбуждали, спорить не буду. Впрочем, одно совершенно не мешало другому.

– Вы меня слушаете?

Нет, я не слушал Диану. Я отыскивал в глубинах своей памяти тот урок, на котором мадемуазель Лувен рассказывала нам о встрече и который произвел на меня большое впечатление. Слова всплывают с трудом. Диана же рассуждает о разнице между случайностью, столь дорогой Эпикуру – «то, что есть, но чего могло не быть», – и детерминизмом в духе Спинозы – «то, что есть, и чего не могло не быть».

– Примерно об этом говорил Альберт Эйнштейн, – добавляет она. – «Случай – это Бог, который путешествует инкогнито». Вместо «Бога» можете подставить что угодно: «Вселенная», «судьба», «ангел-хранитель», «зайчик-попрыгайчик».

– Зайчик-попрыгайчик? – переспрашиваю я, улыбаясь.

– Почему бы и нет? Неважно! Поставьте что угодно, но вдумайтесь в определение Эйнштейна или в случайность Эпикура, если это понятие вам ближе. Каждый трактует как хочет случайности, которые направляют его путь. В конечном счете главный и единственный вопрос – «Что мне с этим делать?». Либо наслаждаться счастливой случайностью, либо следовать детерминизму. И что-то мне подсказывает, что для вас эта своенравная случайность полна смысла.

Потом я рассказал о своем мрачном открытии. Не зайчик ли привел на платформу Симоне, чей брат разнес в клочья будущее Капуцины? Мы сразу посерьезнели, но она не оставляла в покое Эйнштейна, утверждая, что время от времени судьбе необходимо наводить порядок в своем бардаке.

– Что вы теперь собираетесь делать?

– Верить в зайчиков, следовать инстинкту и копать дальше.

Глава 31 Случай, путешествующий инкогнито

Здравствуйте, Адриан.

Вы мне показались немного застенчивым, поэтому я решила сама вам написать, чтобы вы не ломали голову, кто теперь должен сделать первый шаг, после того как мы обменялись номерами. На дворе XXI век, так что я могу себе позволить такую вольность. У меня прием в следующий понедельник в то же время, а у вас?

До встречи,

Капуцина.