Я возвращаюсь к себе

Он поехал встречать ее на вокзал. Капуцина осталась ждать дома. Она присматривает за Блумом. Сидя на ковре в гостиной, прислонившись к дивану, гладит его морду, которую Блум положил ей на бедро, и думает об Оскаре. Нужно его доделать, чтобы он наконец стал цельным. Она невольно проводит параллель между эволюцией скелета и ее собственной перестройкой. Дидро оценит такой символизм, надо будет ему сказать. Жан-Батист своими руками начал создавать деревянный скелет, когда дочь формировалась у него на глазах. Потом произошла авария. Капуцина переняла эстафету и, вооружившись отцовскими инструментами, продолжала вырезать, шлифовать и вытачивать – и в конце концов самостоятельно построила себя. Теперь все готово. Доделана последняя кость, осталось закрепить ее, и Оскар закончен. Капуцина чувствует, что тоже готова, как будто ее собственный скелет стал целым и она может двигаться.

Ей нравится это сравнение. Осталось сделать последнюю вещь.

Блум поднимает голову, навострив уши. На улице припарковалась машина. Он направляется в прихожую и садится в нескольких метрах от двери, прислушиваясь. Капуцина становится за ним, прислонясь к стене. Приветственная делегация в полном составе.

На Эмилии просторное синее платье, тюрбан и полусапожки. Она протягивает пальто Адриану и распахивает объятия Капуцине. Разве откажешься от такого приглашения?

– Как я рада с тобой познакомиться, – говорит она, обнимая тоненькую, как веточка, девушку.

Окутанная нежностью и лаской, Капуцина с трудом сдерживает нахлынувшие эмоции. Этот момент искреннего единения, когда тело одной женщины принимает тело другой, болезненно напоминает о матери, которой нет. Которая не выдержала и сбежала. Своей простой радостью и мягкой округлостью Эмилия заштопывает детскую прореху, кладет заплатку из новой ткани.

Вечер наполнен радостью и яркими красками. Капуцина приготовила эльзасский шукрут – квашеную капусту с копченостями, чтобы местная кухня тоже была представлена. Разговаривают о кулинарных традициях, семье, разных странах и регионах. Эмилию устраивают в гостевой спальне. Она хочет отдохнуть, чтобы завтра быть в форме.

Адриан с Капуциной перешептываются под одеялом. Они любят произносить важные слова тихо.

– Она обожает тебя.

Капуцина думает о дяде. Хотелось бы ей сказать Адриану то же самое. Потом об отце – он принял бы его с распростертыми объятиями. Но будь здесь Жан-Батист, Адриан не лежал бы в этой кровати. Судьба – странная штука, она ветвится, как крона большого дерева. Одни ветки обламываются, новые прорастают. Очень странная штука, ни в чем нельзя быть уверенным. Только в настоящем. Да и то. Эта странная судьба все течет и течет, даже когда перестаешь о ней размышлять.

– О чем ты думаешь? – спрашивает он.

– О деревьях, которые продолжают стоять.

Этой ночью они занимаются любовью. Просто, без фанфар и зрелищных трюков. Он проникает в нее, она его принимает. Им приятно дополнять друг друга, приятно быть одним целым. Они дышат друг другом и защищают друг друга, их панцири соприкасаются, превращаясь в один большой. Этого укрытия им достаточно.

К черту мир.

Водителей, боевиков, вертолеты и аварии.

Они здесь, под одеялом, растворяются друг в друге.

Сливаются воедино.

К черту все остальное.

* * *

Блюда почти готовы. Эмилия провела на кухне большую часть дня. Чистила, резала, мыла, обжаривала на целый полк. Еда всегда должна оставаться. Не дай Бог, не хватит. Такое даже представить страшно…

Дом наполнен ароматами. Жареная курица, специи, бульон.

Дом гудит и вибрирует. В нем гремела музыка. Пела Эмилия.

Вот-вот приедет Бертран. Капуцина ждет, затаив дыхание. Пан или пропал.

Поесть он любит. Она рассчитывает, что это компенсирует шок и, если что, поможет сгладить углы.

После их последней встречи две недели назад, когда он сказал, что хочет освободиться от прошлого, она надеется на лучшее.

Блум встает, направляется к двери. Звенит звонок. Адриан ничего не сказал матери о реакции дяди. Импровизация лучше, чем хорошо отрепетированные сцены.

Капуцина целует дядю в щеку. Она счастлива его видеть. Он и подавно. Он вешает пальто, снимает ботинки, надевает тапочки. Гладит собаку и проходит в дом.

Ему представляют гостей: «Адриан, его мама Эмилия. Бертран, мой дядя».

Совершенно неожиданно, а может, именно так было суждено, Эмилия прижимает его к себе. Тут-то все и решается.

Эмилия смеется, говорит, как рада с ним познакомиться, какая Капуцина расчудесная и какое счастье, что они так хорошо поладили.