Я всегда остаюсь собой

В принципе, мадам, я не то чтобы работаю у вас. Я не успел отправить вам бумаги, которые вы должны были подписать. Вся эта стрельба спутала мне планы на день. Но вы все еще считаете меня своим работником. Мило.

Многие богачи нанимают мужчин и женщин в разных местах по всему миру с единственным заданием – держать себя в хорошей форме и следить за своим здоровьем, чтобы у нанимателей была возможность обменяться с ними в любой момент, даже предупредив за очень короткое время. Это «представительские» тела богатых. Иногда от них не требуется вообще ничего в течение целого года. Отличная работа, на мой вкус. Не важно, в какую эпоху в истории человечества вам выпало родиться, быть красивым и здоровым всегда полезно.

Богатые, со своей стороны, обеспечивают их одеждой, украшениями и прочим хламом. Они покупают им медстраховку, оплачивают учебу детей. Бар-Фехтман пошла еще дальше, как выяснилось, и посылала своему телу во Франции витамины. Есть мнение, не основанное ни на чем, что регулярный прием витаминов (особенно С и D) может предотвратить приступы. С «представительским» телом никогда не будет приступов, оно останется чистым. А Бар-Фехтман сильно заинтересована, чтобы оно оставалось таким и ее вложение оправдалось.

Жаль, нет никаких доказательств, что витамины и правда помогают. На самом деле вещества, предотвращающие приступы, так и не были обнаружены. Невозможно найти способ предотвратить приступы, которые происходят сами по себе, случайно, без…

О черт.

Неужели такое возможно? Неужели это оно?

Нет. Никто не решится на такое. Это слишком безумно, слишком преступно, это…

Черт.

Я снова включил нетбук. Быстро нашел информацию о десяти самых больших в мире фармацевтических компаниях, начал просматривать их сайты.

Уже на первом я обнаружил то, что искал. Профессор Джозеф Стоун, член правления и главный исследователь.

Я тут же перешел к его исследованиям.

Прорыв в лечении астмы, новые антидепрессанты без побочных эффектов, новые аппараты для операций на глазах, новая инсулиновая помпа… Нет, ничего о приступах. Но о них тут и не должно ничего быть. Не сейчас.

С другой стороны, на сайте сообщалось о предстоящей пресс-конференции, причем аж в самом Международном конгресс-центре[44].

Я посмотрел на дату. Сегодня. В два часа. Боже мой.

Но этого не может быть.

Нужно найти хоть что-то существенное, хотя бы самое слабое доказательство.

Мне нужно узнать как можно больше о приступах. О параллельных приступах, если точнее. Дорогой интернет, случалось ли так, что несколько человек переживали приступ в одно и то же время?

Я захлопнул крышку нетбука.

Не может быть.

Просто не может быть.

Настало время действовать. Пора посетить профессора Стоуна.

Я быстро встал со стула и вдруг спохватился. Тамар.

Разбудить ее? Она захочет действовать вместе со мной. Захочет завершить все это – и пойти в кино, как полагается.

С другой стороны, уверен ли я, что вернусь?

Сейчас моя очередь принимать непопулярные решения и бежать вперед не оглядываясь. Я не собираюсь подвергать ее еще большему риску. Пусть сейчас она куда-нибудь денется, со мной или без меня. До конечной станции я доеду один. Она бы мне возразила, но я делаю это ради нее.

Я схватил один из листков, который взял из комнаты, перевернул и быстро написал на его оборотной стороне. Вот что тебе нужно знать. Пока ты спала, я много чего разузнал, понял, что произошло, получил объяснение, оно безумное, я знаю, не оставайся здесь, я собираюсь заняться проблемой, еду к Стоуну, да, я герой, а еще я скромный, не сердись, все будет в порядке, если я не вернусь, возьми нетбук, поговори с журналисткой, расскажи всем, не жди меня, извини, не за что извиняться, не жди меня.

Этот листок я сложил и просунул под дверь.

Ух, как она будет недовольна.

Я взглянул на восходящее солнце и бросился бежать.

19

Кабинет профессора Стоуна был гораздо больше кабинета доктора Уильямсон. И в нем было куда больше порядка. Помещение скорее напоминало переговорную, чем кабинет ученого. Книжные полки за рабочим столом полны толстых книг, на вид – очень серьезных (я попробовал вынуть несколько из них наугад – а вдруг откроется потайная дверь? – но ничего не произошло), сам рабочий стол, обитый кожей, чисто убран: на нем лишь несколько представительного вида папок, очевидная фотография семьи, ноутбук, стопка желтых клейких листочков и несколько ручек. Вся остальная поверхность стола была чистой и гладкой, как необитаемая земля.

В углу кабинета находились диван и столик. Старый стакан кофе, который не помыли, был единственным свидетельством того, что эта комната обитаема, что это не декорация к спектаклю «Мы с профессором».

Я решил сесть в кресло Стоуна – большое, черное, с высокой спинкой. В нем можно было вертеться, пока Стоун не придет. Наверное, диван в углу был удобнее, однако войти в свой кабинет и обнаружить, что в твоем кресле кто-то сидит, – в этом что-то есть… Кроме того, на диване я боялся заснуть. Не самый профессиональный подход.

Из раздумий меня вырвал скрежет ключа в замке.