Я всё ещё здесь (СИ)

— Я пока не знаю, — он уводит взгляд и смотрит куда-то вдаль. Возможно, на закат, а возможно он и половины сейчас не видит, наблюдая перед глазами лишь мрак повисших дум. — Но у меня есть мысль, — наверное, ему просто нужно сказать что-то, подбодрить, только меня непроизвольно на дрожь дикую срывает. Руки начинают трястись, сигарета раньше времени улетает за балкон, а глаза невольно покидают капли солёной воды. Ведь я знаю... знаю, что ничем хорошим это не кончится. Крест на моей спокойной жизни. — Эй... — он замечает, быстро отправляя недокуренную сигарету в полёт за моей и обнимая меня, — всё будет в порядке, слышишь? — ещё крепче. Утыкаюсь лицом в его толстовку и стараюсь не плакать, но не выходит. Как и не выходит верить в то, что слышу. — Я тебе уже однажды говорил, что пока ты со мной — ты в безопасности, — я помню, помню, вот только ума не приложу, что нам делать. — Я тебя ему не отдам, поняла меня? — даже за плечи берёт и отстраняет на немного, чтобы в глаза посмотреть и убедиться, что я слушаю, что я слышу. — Поняла? — снова несильно встряхивает, призывая не раскисать. И я киваю, потому как больше ничего и не остаётся.

Звук задвижки раздаётся чуть ли не на всю комнату. Наверное, он был слышен и у соседей, учитывая, какая в этом мотеле слышимость.

Наташа выходит из душа, обмотанная полотенцем. Она запускает во влажные волосы пальцы и делает довольно быстрые движения рукой, невесомо просушивая. А после взгляд вдруг приковывается к Глебу, который стоит с её телефоном в руке и абсолютно не напряжно улыбается.

— Что? — Ната обращает на трубку внимание не сразу, лишь поправляет на себе полотенце и натягивает чуть ли не по самые уши, закрываясь от ненавистных глаз.

— Ничего, — облизывает нижнюю губу и продолжает раздевать девушку взглядом, откровенно наблюдая за её робкими действиями.

Она наконец забежит обратно в душ с халатом, чтобы переодеться. Промокнёт волосы полотенцем и всё ещё будет украдкой поглядывать на Глеба, расхаживая по комнате и делая вид, что занята чем-то. И спустя какое-то время заметит пропажу, после чего найдёт её в руках того, кто с места даже и не думал двигаться.

— Что? — теперь он вскидывает брови, покуда блондинка смотрит на зажатый в его пальцах мобильный, до сих пор принадлежащий ей.

— Ничего, — она сглотнёт, потупит взгляд и нахмурит брови, неуверенно отступая, когда Миронов сдвинется с мёртвой точки и подойдёт к ней практически вплотную.

Ещё влажное тельце дрогнет, возможно даже пропустит по себе холодок, когда его пальцы коснутся её подбородка. Он сделает это исключительно для того, чтобы видеть её глаза, когда он задаст свой вопрос.

— Тебе со мной хорошо? — из ряда вон выходящий вопрос, и Наташа еле сдерживается, чтобы в лицо ему не рассмеяться.

Она лишь округляет глаза и на миг задумывается, действительно ли он это спросил? Нравится ли ей кочевать по стране и заниматься противозаконными вещами? Нравится ли ей отстирывать его одежду от крови? Нравится ли ей участвовать в его игрищах и уподобляться ему? Нравится ли ей каждую ночь подвергаться насилию и чувствовать его в себе?

Стоит молча, попросту не зная, что ответить. Хочет опустить голову, но Глеб дёргает подбородок снова, повторяя вопрос. Глаза налиты кровью, он требует ответ сейчас, кажется, абсолютно не задумываясь, что нормальному человеку и в голову не придёт ответить положительно.

— А сам как думаешь? — девчонка выбивает себе ещё немного времени, отвечая вопросом. Но на самом деле не хватит и века, чтобы понять, что он хочет от неё услышать.

— Думаю, что вопросы тут задаю я, — его фирменная усмешка, от которой хочется бежать.

И Ната не в силах с собой совладать, она закатывает глаза и было хочет уйти, но хватка пальцев на предлоктевой зоне крепче, она морщится от неприятных ощущений и вмиг оказывается на прежнем месте, перед ним, вот только тень насмешки лицо его покинула, там смена караула, и теперь тут властвует звериный оскал.