Я всё равно тебя добьюсь

– На второй заход. А ты что думала? Легко не отделаешься, ― подхватив под талию, меня хохочущую, но не сопротивляющуюся утаскивают обратно в тень стогов. К вечеру, такими темпами, на теле не останется ни одного живого места. На сене очень приятно, но оно дико царапучее.

К тому моменту как решаем всё-таки вернуться в дом, мы похожи на людей, которых закинули в клетку к диким кошкам. У меня основной удар приняли локти и колени ― на чём, собственно, сильнее топталась, то и натёрла, у Тимы все икры и спина в отметинах. Которые он и не скрывает, гордо вышагивая голым по торс. Футболку отказался обратно надевать, просто закинул на плечо.

Ливень размыл дороги, превратив их в сплошную грязь и лужи. У моих белых кедов, вероятно, уже нет шанса отмыться до первичного блеска, при том, что Нечаев принимает основной удар на себя, перетаскивая меня в самых труднопроходимых местах.

– Тим, погоди. Можно тебя попросить? ― спрыгиваю с него, когда выходим из нелюдимой зоны к началу частных секторов. ― Давай не будем пока афишировать наши отношения?

Просьбу встречаются непонимающим морганием.

– Не понял.

– Ну… я только сегодня расстроила свадьбу. Если нас увидят в обнимочку, это будет не очень.

– Кто увидит? Твой несостоявшийся женишок?

– Да причём здесь он. Я говорю про соседей. Они же ещё даже не в курсе, что в пятницу ничего не будет, а тут я уже… с другим…

– Ну да. Уровень маскировки ― топ. По тебе ж совсем не видно, что ты только с члена слезла.

– Тим!

– Что? ― Нечаев смачно выругивается под нос. ― И сколько мы должны шкериться? День, два?

– Хотя бы пару недель не светиться.

Меня ж мониторят в сетях. Не очень хочется, чтобы потом родителям бросали язвительное: "какая ваша девица ветреная: сегодня с одним, завтра с другим". И это я так, в мягкой форме оформила, потому что наши сплетники излагают мысли куда более забористо. Не стесняясь в эпитетах.

– Ты издеваешься? ― нависает надо мной мрачный Тима, повышая голос. ― Демидова, ты издеваешься?

– Не кричи.

– А ты не беси! Да срать на мнение остальных! Почему оно должно тебя заботить?

– Я же не для себя. Не хочу, чтоб родителям пришлось выслушивать.

– Да похрен. Твои предки нормальные, поймут.

– Тебе похрен, мне нет. Это не город, здесь другие правила. Я же не говорю: вообще никак и нигде. Просто подождать чуть-чуть, не выставляя всё на обозрение.

– Да ну, млять, конечно, подожду! А чё нет? ― всплеснув руками, заорал он на всю улицу. ― Полгода ждал, и ещё столько же подожду. Хоть год, хоть десять. В целом, можно вообще никому ничего не говорить. Пока песочком наши гробы не присыпят. Тогда тема для обсуждения будет уже не актуальна, все платочком слёзки промокнут и дальше по делам почешут.

– Не утрируй.

– Всего лишь накидываю варианты. Ты это, сообщи хоть тогда, когда можно будет к тебе подойти. А то мало ли, соль попрошу, а бабки за забором уже не то подумают.

– Тим, ну зачем ты так, ― виновато бросаю ему вслед, но тот лишь раздражённо отмахивается, уходя вперёд и оставляя меня одну.

Глава десятая. Не ожидала?

Почему у меня по жизни всё выходит наперекосяк? Я же уже даже не прошу "романтично и как в кино", просто чтоб по-человечески. Так нет же, не одно так другое. Приятное послевкусие проведённых часов на сеновале сменяется… да-да, очередным чувством вины. И ведь знаю, что права, что прошу вполне обоснованные вещи, так нет же. Всё равно угрызения совести мучают.

Я понимаю, почему Нечаев задет. Понимаю, что не такого он хотел. Что дай ему волю ― уже каждая здешняя корова в красках и со всеми подробностями знала бы, что мы с ним делали в амбаре, и сама не хочу играть в прятки, будто мне снова пятнадцать, но… Ааа, как же сложно.

Но ещё сложнее объяснить не объясняя, почему мы заявились на пороге в таком виде. Хотя чего объяснять? Не вчера все родились. И ребята сообразительные, и родители… а мне снова стыдно. Приходится переодеваться в спортивные штаны, чтоб не светить раздражёнными коленями.

Остаток субботы проходит совершенно по-идиотски, мы даже с Тимой толком не пересекаемся. Только на кухне, но он молчалив и отстранён. Бездумно тыкает в картошку, которая давно укатилась на пол. Так хочется обнять его, но рядом слишком много свидетелей. А потом он и вовсе уходит в пристройку к бане, лишая нас возможности остаться наедине.

Понедельник тоже комканый, плюс проходит в сборах. Завтра надо возвращаться в хаус, во второй половине дня мы вписаны в концертную программу. Снова-таки, я надеялась, что хоть в машине смогу поговорить с ним, но близняшки решили сесть на хвост. Основная партия поедет на такси, но кого-то подхватить придётся. Опять мимо.

Уезжать из дома всегда грустно. Когда в следующий раз получится приехать? Я стараюсь вырываться к родителям хотя бы раз в месяц, но с такими расстояниями не накатаешься. И накладно, и тяжело физически. Слишком много времени уходит на дорогу. Уже сама думаю сдавать на права. На своих колёсах всё поприятнее, чем толкаться в поезде.