Если так пойдет дальше, то понадобится еще одна революция [по]требуется свергать новую паразитическую знать и сдирать опять погоны с нахохленных генералов9)
.927. Воистину получается подло, голодный человек разглагольствует о том, что ему живется весело и счастливо.
946. Смотрю на жизнь окрестных мест и с прискорбием замечаю: начальство меняется очень часто, а обстановка остается прежней, дело не улучшается, а ухудшается.
1010. Ну, что за время сейчас! Чехарда какая-то получается, читаешь Лермонтова, и кажется будто вчера все это написано, будто все рядом. Читаешь Белинского, Щедрина – ощущаешь то же самое. Разница лишь в том, что слово «господин» заменено словом «товарищ», титулы – званиями. Время чиновничьего разгула и какого-то неясного ожидания чего-то лучшего. И во всем чувствуешь еврейский дух – крохоборство, стяжательство, двоедушие.
128. У нас сейчас нет демократического централизма, а
134. У нас сейчас любое бездарное произведение признают хорошим, если его похвалят в «Правде». И наоборот, любое серьезное произведение осудят и охают, если его поругает та же «Правда».
163. У нас сейчас вполне возможно за тысячу черных антисоветских мерзостей не получить и выговора, но за несколько слов правды попасть на каторгу. Жестокое время, проклятое время! Блат и ложь царствуют повсюду, нарядившись в плащи «народолюбия», «демократии», «свободы» и т. д. Ну и век, ну и век! Век крови и
186. Сегодня открылся съезд партии10)
. Этого съезда я долго ждал как праздника, и, несмотря на это, на душе у меня тревожно. Хочется плакать… Закончил работу над вершиной своего творчества – трагедией «Жертва обстоятельств». .Страшная правда жизни сама по себе вылилась из души моей. Вылилась и хорошо во всех отношениях легла на бумагу. Есть все: и горячие чувства, и мудрость, и сюжет, и нужные слова, нужный тон. Частности и целое слились воедино, как монолит. Это творение свое я могу смело приравнять к таким памятникам литературы, как «Слово о полку Игореве», «Памятник» Пушкина, «На смерть поэта» Лермонтова, «Письмо к Гоголю» Белинского, «Во весь голос» Маяковсксго. Жалко, что не владею техникой стихосложения, получилось бы еще крепче, ясней. Дурак, что забросил свои детские увлечения стихами!195. В современных нравах слишком ясно просвечивает конфуцианство (механическая покорность старшим авторитетам), буддизм (смирение, рабская покорность), христианство (вера, если не в загробную жизнь, то в какое-то мифическое будущее). Раньше шел процесс превращения социализма из утопии в науку, а теперь начался обратный процесс – превращение коммунизма из науки в утопию.
200. Никто так не поднимался до высот земного божества, как Сталин последних 10 лет. И никто так тонко не врал, как врет он в последние годы. На словах все правильно, а на деле все наоборот. Я мог бы привести десятки положений подтверждения. Он перестал быть народным. За его спиной прячутся мерзость и обман.
201. ХIХ съезд партии – безудержное, наглое подхалимство и ослепительный блеск трескучих речей и
204. Любопытно: христианство утвердилось в период упадка рабовладельческого строя как акт отчаяния трудовых низов; вера человека-героя в спасителя стала единственной надеждой на спасение; она поддерживала в человеке человека, преследовалась властями, а уже потом превратилась в средство угнетения. Примерно то же самое получается и сейчас: вместо мифического бога люди выдумали реального – Сталина. Он все сделал, он все может, на него вся надежда12)
. В общем, христианство – это наивная мечта о коммунизме.210. Римский император Константин окончательно утвердил самодержавие. При нем христианство стало (313 год) официальной религией. При нем же введены ранги для чиновников «превосходительство» «сиятельство», «светлость» и т. д.
Кстати, как много общего в поведении наших чиновников с поведением чиновников Римской империи, хотя наши и не имеют титулы. (Впрочем, есть и титулы: «лауреат», «депутат», «кавалер» и т. д.)
214. Более пристальное изучение истории все больше и больше заставляет пристально, основательно разобраться:
а) в эпохе Цезаря, Нерона и Августа: слишком много из этой эпохи перенесено в нашу жизнь – жестокость, властолюбие, заигрывание с демосом или плебеями, меценатство, опала таких поэтов, как Овидий;
б) в эпохе Кальвина: слишком много похожего в поведении Кальвина и современных правителей России; мы, грешные (образ Уздечкина)13)
, уж очень похожи на наивных коммунистов того периода, а о колхозниках и говорить нечего – их надули самым безбожным образом;