Я знаю — ты мой!

Я с удовольствием гуляла по саду одна или в компании тетушки Мири. Она помогала мне адаптироваться в этом доме и окружающем пространстве. Рассказывала об укладе ведьм и главного острова. Обещала сводить нас с девочками на рынок и по лавкам. А пока я лишь слушала о том, как за воротами шумит и пестрит яркими красками жизнь ведьмочек.

Узнала я и об имевшихся ограничениях, нарушениях и наказаниях за оные.

Воровство наказывалось, насилие, если таковое случалось, наказывалось, и на статус посмевшего обидеть жителей Аррахских островов никто не смотрел. Виноват? Значит, получишь по всей строгости местных законов.

Еще некоторые запреты относились к роду деятельности ведьм, имелся целый перечень того, что нельзя производить и продавать. К примеру, опасные зелья, которые могли привести к утрате разума или смерти.

Я любовалась прекраснейшими розами, такими же, как на обложке моего гримуара, не переставая удивляться, как причудливо природа распределила краски их лепесткам.

Еще мне нравились плодоносящие деревья. Листья многих из них были не зелеными, а персиковыми, розовыми или бледно-сиреневого оттенка. Растения с персиковыми листьями назывались ристамами и радовали урожаем мелких фруктов размером с лесной орех с сочной сладкой мякотью и россыпью косточек. И листья, и плоды ристамы использовались в таких ведьминских зельях, как противопростудное, для выведения камней из почек, а также для лечения застуженных женских половых органов.

Плоды дерева, у которого листья были розового цвета, отличались особо кислым забористым соком. Его тоже применяли в зельях, а также готовили настои для протирания тела. Дерево с сиреневым оттенком листьев называлось каррактум, его плоды были ядовитыми и перерабатывались в мази для суставов, позвоночника и костных наростов, появляющихся от долгой и тяжелой физической работы и старости.

Вообще все растения в садах, окружающих «Радужный хрусталь» и разделенных по секторам, несли пользу ведьмам. Также имелись теплицы, где выращивали травы, но туда тетушка меня еще не водила.

Я шла вдоль тропинок в «съедобном» секторе, как сама окрестила сектор «3-А-1», и, нисколько не смущаясь, лакомилась фруктами прямо с деревьев. Это не запрещалось, главное, не срывать и не есть незрелые плоды.

— Ты уверен, что она здесь? Мы уже второй раз мимо этого дерева проходим. Алиса, наверно, уже ушла… — Огорченные интонации Сициллы я не спутаю ни с чем.

Я ломанулась на голос, не заботясь, что ветки пару раз совсем не ласково погладили меня по лицу.

Не страшно. А вот то, что подруга меня ищет, — странно. Она должна была отдыхать в комнатах.

— Я здесь! — крикнула, увидев удаляющиеся спины. — Что случилось? Почему ты не в доме?

— Я тоже рада тебя видеть, — усмехнулась Сицилла, отпустив руку Кортина, бросилась ко мне.

— Мы же утром виделись, — пробормотала я, но девушку обняла. — Вы меня пугаете.

— Я, пожалуй, пойду, — усмехнулся брат, — но буду неподалеку.

— Спасибо, — широко улыбнулась подруга и повела меня к скамейке. — Алиса, да я эти дни не совсем в себе была! Нет, разум-то при мне, но иногда как в тумане. Мы толком ничего не обсудили, а ко мне мама с сестрой сегодня придут…

— А разве раньше не навещали?

— Они живут на втором острове и из-за шторма не могли отправиться в путешествие по воде. Они прибудут с девочками.

Значит, тетушка Мири взяла под свое крыло не только наших подруг… Я и не обратила внимания, где находится их дом, полагала, на главном острове.

А почему мне не сказали, из-за чего отложен приезд наших близких? Неужели волнения на море — тоже результат моих злости и гнева? В противном случае тетушка Мири молчать бы не стала…

Следовательно, отчасти я виновата.

— Мне объяснили, что дома на главном острове стоят дорого. Намного дороже, чем на втором. Поэтому… — Сицилла вздохнула. — Ты сердишься на меня?

— За что? — удивилась я. — За то, что поверила Зейну? В принципе он и солгал-то наполовину.

— Наверное, мне не стоило вмешиваться.

— Чего теперь гадать, стоило или не стоило? Ты перетянула львиную часть моих эмоций… Кто знает, как было бы, если бы ты этого не сделала. Меня беспокоило другое: я боялась, что тебе станет еще хуже. Ты была такой…

— Не надо об этом. — Подругу аж передернуло. — Очень неприятные ощущения.

— Верю, — улыбнулась ей.

— Мы продолжим обучение?

— Я точно должна, к тому же через год предстоит инициация. Скажи, каково это — чувствовать энергию?

Сицилла прикрыла глаза и задумалась. На ее лице появилось воодушевленное выражение, словно она испытывала что-то такое, что по силе сравнимо лишь с самой заветной мечтой.