Яблоневый сад

Пронизаны духом и материей национальной культуры русских, бурят и татар учебные планы общеобразовательных предметов. Например, физкультура: преподаются национальные виды борьбы, осваивается стрельба из лука; дети состязаются на лошадях. В географию органично вплелись сведения по краеведению – климат, рельеф, почвы не только далёкой Африки, но и знакомой с детства – однако, как выясняют ученики, не очень-то знакомой и удивительно интересной – родной земли. В историю влились сведения историко-краеведческого характера – о проживающих на Боханской земле народах: выясняют, волею каких исторических ветров они сошлись и теперь сожительствуют. Предметы биологического цикла расширились – небесполезно ученикам узнать о животном и растительном мире района, Усть-Ордынского округа и окрестностей своего села. В домоводство пришли темы по национальным кухням. На трудах мальчики пробуют вырезать узоры из дерева, обрабатывать кожу. На уроках литературы изучаются забытые нами бурятские и татарские поэты и писатели.

Но урока, разумеется, маловато, чтобы культура, язык своего народа стали кровью и нервами души подрастающего поколения. Семья должна лелеять хрупкое семя, зароненное педагогами, ухаживать за неловко и неуверенно выбившимися росточками. Но в семьях – во многих, увы – скверно обстоит дело не только с родным языком, но и с национально окрашенным бытом, образами, традициями. Чудом сохранились какие-то крупинки. Мы видели: хочет, очень хочет родитель, чтобы моё, родное, национальное наконец-то расцвело, обласкало душу. Как же быть? Нашлись в Тарасе люди, которые яснее понимали и вернее знали культуру своего народа. Благодаря им народились клубные объединения для сельчан и детей: «Уряал» – бурятский центр, «Рэхим» – татарский, «Светёлочка» – русский. Дети вместе со взрослыми копаются в пыли веков – составляют родословные. Утеряны некоторые ниточки, темно и беззвучно для современников прошлое многих родов: мало кого на протяжении последних пятидесяти – семидесяти лет интересовали предки, их мысли, свершения, заботы, опыт. Но древние греки говорили: начало – половина дела. Тарасинские школьники и взрослые шагнули к мудрости предков, и какую и чего половину они уже получили? Наверное, как разумнее обустраивать свою личную и сельского мира жизнь. Забота о памяти, нам представляется, – не только совершенствование настоящего, но и забота о будущем. Детей воспитывает прошлое – будем верить, что для более счастливого, чем у нас, будущего.

Начато составление летописей всех родов Тарасы. Пустот, неизвестного, таинственного, непонятного – завалы. «Помаленьку разгребём», – говорят немногословные тарасинцы.

В национальных клубах дети изучают обряды своего кровного народа, бытовые мелочи, которые хотя и пришли из старины, но оказались пригодными нынешнему времени, например навыки по выделке кож, хранению продуктов питания, приготовлению настоев целебных трав, кройке, шитью, по способам верховой езды на лошадях, по традициям народной кухни, игре на полузабытых музыкальных инструментах. В частности, дети осваивают шитьё подушек из телячьих шкур и узнают, что целесообразнее набивать их шерстью диких коз – не скатывается. Корпят над узорами – зашифрованной философией народа.

Всё то, что дети узнали, освоили на уроках и в клубах, выливается в яркие традиционные национальные праздники. Но отмечают не за высоким забором, не узконационально, а всем селом, всем многоцветным миром Тарасы и ближайших сёл. В этом году широко отпраздновали Масленицу.

Но никакой, думается, праздник не сдружит народы, если дружеством, товариществом, духом мирного сожительства и терпимости не будут пропитаны будни с совместным трудом, целеустремлениями, заботами. В головной школе образовано пять центров – трудового воспитания, спортивно-массовой работы, туристско-краеведческий, трудновоспитуемых под названием «Искорка» и центр ремёсел и прикладных искусств. Через центры подрастающее поколение и взрослые всех национальностей объединяются в общем труде: на полях местного акционерного общества, на свиноферме, в ремонте школ и детского сада, в заботах о трудновоспитуемых детях, нерадивых родителях, в подготовке праздников, в походах, – наверное, не надо перечислять. И всё это обычные, школьные, сельские будни, в которых болит голова, но в которых нередки и всплески радости – одного ли человека, всех ли – тоже неважно. Когда-нибудь, быть может, мы поймём: от счастья, радования одного человека прилетает – не может, поверьте, не прилететь! – пушинка счастья-радости к ближнему. Только научиться бы примечать эти пушинки, не обрастать бы толстой кожей.

* * *