Читаем Яблоневый сад полностью

Его раздирали противоречия, – читаем в «Предисловии», – его выводили из себя обыденные рамки «привычного существования», он хотел быть вольным, свободным: писать по ночам стихи, музыку, гонять на велосипеде или на машине по ночному Иркутску… Антон никогда не искал для себя никакой выгоды, помогая тем, кто никак не смог бы его отблагодарить… Во многом он был большим ребёнком.

Стать настоящим – не иллюзия ли?

…Эпизоды – по отдельности, –Вот что я такое.Так скучно быть кем-то одним!!!

Три восклицательных знака – как триединый знак отчаяния; может быть – трезубец, которым метишься в собственную душу.

Но где, в чём спасение?Свобода, Свобода, Свобода,Я хочу тебя одну во всём мире!Одну, одну и только одну –Жизнь моя, Свобода!

Свобода – спасительница? Она сделает тебя настоящим?!

Когда-нибудь.Когда-нибудь.Мы все будем любить друг друга.Все-все-все.Всех-всех-всех.

Любовь – спасительница? Она твой путь к тебе – настоящему?!

Нет, нет, кажется, что-то другое твой путь!

Себя сохранить для кого?Конец… Потом ничего.А если сделать вот так –Весь мир у тебя в гостях!Огонь разожги внутри,Потом поблагодари.Оставь для других свой страх –Весь мир у тебя в гостях!Состарься на много лет,Войди в пустоту планет.Их свет – он будет так рад:Весь мир у тебя в гостях!Пойди через чертополох,Их смех позабыл свой вздох,Останься у них в глазах –Весь мир у тебя в гостях!

Неловкость, шероховатость некоторых фраз, недоотточенность, неподтёсанность смысловых посылов – это как следствие продвижения в потёмках, неуверенности, излишнего напряжения: ведь найти, определить и принять нужно самого себя – настоящего! Где я – настоящий? Какой я – настоящий? Не ошибиться бы, братья и сёстры!

А может быть, я, наконец-то, раскроюсь и выявлюсь как надо, когда ко мне нагрянет весь мир в гости? Весь мир, с его светом и тьмой, ужасами и радостями, уродством и гармонией – со всем вселенским его разнообразием – мы можем в себя принять, но, наверное, только тогда, когда развиваемся. Когда развиваемся в свободе и любви. Когда жаждем свободы и любви. А жажда не может быть поддельной, как не может быть поддельным огонь. Да и вода – тоже.

Антон был одарён многими талантами, – пишут его близкие, – прекрасно знал английский, великолепно пел, играл на фортепиано и гитаре, подбирая на ходу любую мелодию. Многие из тех, кто его знал, отмечают его необычный, нестереотипный и разнообразный музыкальный вкус. Он легко мог услышать мельчайшие гармонические и интонационные детали, придающие любому произведению оригинальность, и затем объяснить каждому, что именно из-за них оно стало популярным. Музыка, от признанной классики до ультрасовременных электронных композиций, сопровождала Антона повсюду. Страсть к ней отразилась в значительной части оставшихся после него стихов, имеющих порой отчётливую куплетность и ритмику. Музыка и поэзия так и не стали делом его жизни – видимо, на них просто не хватало времени, а может быть, сил.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?
Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?

Современное человечество накануне столкновения мировых центров силы за будущую гегемонию на планете. Уходящее в историческое небытие превосходство англосаксов толкает США и «коллективный Запад» на самоубийственные действия против России и китайского «красного дракона».Как наша страна может не только выжить, но и одержать победу в этой борьбе? Только немедленная мобилизация России может ее спасти от современных и будущих угроз. Какой должна быть эта мобилизация, каковы ее главные аспекты, причины и цели, рассуждают известные российские политики, экономисты, военачальники и публицисты: Александр Проханов, Сергей Глазьев, Михаил Делягин, Леонид Ивашов, и другие члены Изборского клуба.

Александр Андреевич Проханов , Владимир Юрьевич Винников , Леонид Григорьевич Ивашов , Михаил Геннадьевич Делягин , Сергей Юрьевич Глазьев

Публицистика