Яблони старца Амвросия (сборник)

– Да, я знаю, где похоронен владыка, – сказал мне отец Митрофан. – На городском кладбище, у северной стены, в братской могиле. Ее легко найти: туда постоянно ходят люди и служат там панихиды по владыке. А на самой могиле лежат цветы, стоят иконки, даже лампадки горят. Впрочем, владыке Никодиму недолго там лежать. В свое время он завещал похоронить его рядом со святителем Иоасафом. И теперь мы исполним его волю. Пусть рядом с владыкой-подвижником упокоится владыка-мученик. Ведь они оба творили одно Божие дело. И были братьями во Христе.

Он немного помолчал, а потом добавил:

– А знаешь, кто нашел его могилу? Отец Илия. Это он выследил их, когда они перевозили тело владыки Никодима на городское кладбище. Он много дней незаметно следил за ними. А ведь тогда, хоть и не было морозов, а все-таки февраль на дворе стоял. Вот он, видать, и простудился тогда и слег… А я-то считал его никчемным человеком! И вот теперь в очередной раз убедился в правоте слов апостола Павла: сила Господня в немощи совершается[93]. Если бы я понял это раньше…

Я стоял как громом пораженный. А потом бросился в келью отца Илии. Мне хотелось попросить у него прощения, сказать, что я очень люблю его и никогда не пожелал бы себе лучшего крестного, чем он. Но старик уже впал в предсмертное забытье:

– Вернись, Асафушка… – умолял он, словно не слыша, как я прошу его очнуться и простить меня. – Вернись…

Это были последние слова моего крестного. Тогда я счел их бредом умирающего. Лишь теперь, на исходе собственной жизни, я понимаю, о каком возвращении он говорил. Что ж, к Богу лучше вернуться поздно, чем вовсе никогда. И все-таки лучше не медлить с возвращением.

12. Победители

Сразу же после похорон отца Илии мне пришлось участвовать в погребении владыки Никодима. Надо сказать, что тело его долго не удавалось опознать – настолько оно было изуродовано. Лишь по надетому на нем монашескому параманду[94] мы догадались, что это он.

Его тело готовили к погребению в Свято-Николаевской церкви, где еще недавно служил мой отец и у стены которой он теперь был похоронен. Облачили в архиерейские одежды и, покрыв полосатой епископской мантией, через весь город пронесли в Свято-Троицкий монастырь. Священники, диаконы, монахи – все мы, сменяя друг друга, несли гроб епископа-мученика. А следом шли люди, провожая владыку Никодима в его последний путь, к свежевыкопанной могиле у северной стены Троицкого собора, рядом с тем местом, где стояла рака с мощами святителя Иоасафа. «Епископ-мученик упокоится рядом с епископом-подвижником» – вспоминались мне слова отца Митрофана. И вот теперь, по смерти своей, владыка Никодим возвращался в Свято-Троицкий собор, чтобы опочить вечным сном возле собрата во Христе – святителя Иоасафа.

А после похорон владыки Никодима я вместе с Белой армией отправился дальше, чтобы сражаться за Святую Русь и мстить ее врагам… и вот оказался на чужбине. Много раз я думал: почему Бог не даровал нам победу? Ведь мы шли в бой за правое дело, за православную веру, царя и Отечество… Отчего же красные богоборцы победили нас?

Теперь я понимаю: то была лишь мнимая победа. Ведь за семь десятилетий своего владычества богоборцы так и не смогли искоренить в России православную веру. И свидетельство тому – вот эта икона[95] в нашем соборе. Взгляните! На ней изображен сонм новомучеников и исповедников Российских. И среди них – священномученик Никодим Белгородский, принявший смерть за Христа в дни Его Рождества[96] . Вера этих людей оказалась сильней, чем злоба и ненависть служителей зла. Новомученики не мстили злом за зло, но побеждали его добром. И Господь даровал им победу: их молитвами совершилось величайшее чудо нашего времени – наша Родина вновь становится Православной Россией и весело празднует святые дни Христова Рождества.

Святый священномучениче Никодиме, моли Бога о нас!

Яблони старца Амвросия

О преподобном Амвросии, старце Оптинском

Не раз спрашивали меня внуки: а отчего это, дедушка, у нас возле дома яблони растут? Ни у кого в нашем селе нет, только у нас одних. Да что и говорить, у нас на севере яблоня – гостья редкая. И посадил я их под окнами неспроста. Неспроста и зову их оптинскими яблонями. Есть такой монастырь в Калужской губернии – Оптина пустынь. Вот как взгляну я на эти яблони – так и вспомню об одном тамошнем монахе. Звали его отцом Амвросием. Впрочем, чаще называли его иначе – старцем Амвросием.