Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии

Правда, я с моей семьей (жена, сын 8 лет и дочь 4 лет) в Берлине меньше года, но никогда ни к кому не обращался, чтобы мне или моему семейству получить помощь. Жил я все время на то, что я привез из России. Раньше были деньги, затем продавались бриллианты, потом хорошие шубы. Наконец, принялись за продажу обыкновенной одежды. И так продавалось всё лишь бы не стать чьим-нибудь бременем. Но всему бывает предел. Продавать стало нечего.

Как быть дальше и на что жить, я боюсь задуматься. Мало того, моя жена на 7-м месяце, а для родов еще ничего не предпринято. Я не осмеливаюсь сказать, в чем заключается моя просьба. Я когда-то был хороший управляющий и мог бы кому-то пригодиться»554.

Это признание печально перекликается с одним из рассказов Саши Черного, очевидца берлинской жизни второй половины 1920-х годов, в котором колоритно описана судьба эмигранта того времени: «Полотерное депо, в котором я работал, лопнуло, потом немножко возродилось, потом окончательно лопнуло и открыло здесь ресторан “Аскольдова могила”. Но я не растерялся и затеял свое самостоятельное дело: контору по перепродаже в лимитрофы щетины из берлинских парикмахерских. Заказов еще нет, но у Кузовкова в Нарве большие связи, а ведь в коммерческом деле это самое главное»555.

В поисках работы в эмиграции были не только мужчины – традиционная опора патриархальной еврейской семьи, но и женщины, которые оказались фактически беспомощными в обстоятельствах «иного берега» и вне привычного языкового пространства. Союз русских евреев в Германии делал все возможное по трудоустройству эмигранток, предлагая многочисленные курсы, по окончании которых им оказывалась помощь в получении места на одном из русских предприятий или фирм. Успешный опыт организации в 1922 г. первых курсов по вязанию (Auguststr. 17), которые закончили почти 30 девушек и женщин, показал, что такое обучение дает шанс многим семьям улучшить их материальное положение556В 1924 году были открыты курсы по стенографии, машинописи, бухгалтерии, английскому и испанскому языку, а год спустя – курсы по гимнастике. В 1926 году открылись курсы по черчению и шитью. Интересно, что большинство учениц по шитью происходили из обеспеченных еврейских семей, были женами или дочерями банкиров, адвокатов, торговцев. Обучение стало для них единственной возможностью получения профессиональных навыков557В феврале 1925 годы начала функционировать мастерская по шитью детской и дамской одежды (Marburgerstr. 8, а после 1932 г. находилась на Schaperstr. 34, в доме известного еврейского мецената Германа Абрахама (Hermann Abraham)). К 1931 г. курсы кройки и шитья при мастерской Союза закончили более 300 швей, которые стали успешно работать в Париже, Лондоне, Бухаресте и даже Палестине. Швейная мастерская при Союзе стала профессиональным центром и единственной возможностью небольшой подработки, в т.ч. и для многих пожилых женщин558При поддержке Союза здесь шились пальто и костюмы, шляпы и белье, корсеты, был организован ремонт и чистка одежда. С осени 1926 года действовали курсы по гигиене, массажу, косметике, которые закончили 28 учениц559В 1928 году были организованы курсы для водителей и торговцев. Более того, решением общего собрания право создания мастерских и ремесленных курсов в этом же году было закреплено (!) в уставе Союз русских евреев в Германии и фактически декларировано, как важное направление деятельности560.

Кроме этого, Союз русских евреев организовал для взрослых и детей курсы по изучению иврита, русского и английского языков. Общественные организации немецких евреев приветствовали такую активность «русских» братьев и отмечали, что «сегодня Союз русских евреев занимает в социальном обеспечении Берлина одно из самых видных мест и тем самым способствует облегчению тяжести настоящего времени»561.