Япония в эпоху Токугава

В отечественном японоведении отдельные периоды аграрной истории докапиталистической Японии получили освещение в работах М. В. Воробьева, А. Л. Гальперина, Н. И. Конрада, С. С. Паскова, Г. И. Подпаловой, И. Г. Позднякова, И. М. Сырицына, однако в полном виде она до сих пор не написана. В связи с этим нет и единого понятийного аппарата. А история землевладения и землепользования в Японии очень важна не только для понимания механизма развития капиталистических отношений, но и для изучения процессов социальной мобильности, складывания социально-классовой структуры японского общества, поскольку, несмотря на жесткую систему контроля и регламентации, в XVII–XVIII вв. шел процесс разрушения сословных перегородок, наблюдалась практика продажи земли. Главной силой, размывавшей феодальные устои, было развитие товарно-денежных отношений.

Деревня как местная административно-хозяйственная единица сложилась к началу периода кинсэй и в этом качестве использовалась как удобный механизм для сбора налогов. Но до того японская деревня прошла длительный путь развития. Первоначально это была совместно проживавшая группа земледельцев, связанных между собой кровным родством по материнской линии; иначе говоря, понятие селения совпадало с понятием родовой общины. Первый шаг к ее разрушению был сделан в результате отделения ее части из-за необходимости расширить площадь обрабатываемых земель. В дальнейшем при зерновых амбарах-миякэ крупных родов стали зарождаться поселки нового типа, которые населяли земледельцы, работавшие на царских полях (мита) или на землях старейшин.

Оседлое существование на определенном месте и общее основное занятие обусловили то, что деревня (мура) была тогда одновременно и селением, и социально-экономическим объединением. Продукция земледелия не поступала в собственность отдельных кровнородственных групп, а только распределялась между ними, составляя собственность мура в целом. Древняя японская мура была формой общины[219]. Постепенно на новых землях при образовании новых поселений и новых хозяйств основное значение приобрело внеродовое объединение, община из кровнородственной превратилась в соседскую, и на первый план выдвинулась семья (хандэн).

В VII в. в Японии была введена надельная система. Каждый крестьянский двор получил во временное пользование землю соответственно числу членов семьи, начиная с шестилетнего возраста. Налоги стали взиматься не подворно, а подушно. Поэтому систематически, раз в 6 лет, должны были происходить переделы земли в соответствии с изменениями в составе семьи. Деревни были выделены в особую административную единицу (ри)[220].

После того как на смену надельной системе пришла система поместного землевладения (сёэн), поселения, где жили крестьяне и самураи низкого ранга, стали называть сюраку, сато, мура. Сначала это были поселения внутри сёэн, затем крестьяне стали селиться за их пределами. Их совместное проживание и однотипный род деятельности получили название кёсонсэй[221], что можно перевести как «общинность». В это понятие входила не только деревня как таковая, но и взаимопомощь земляков в сельскохозяйственном производстве и в повседневной жизни. Эту деревенско-общинную структуру использовали и как механизм для сбора налогов.

Главным структурообразующим звеном при формировании деревни (мура) стали мелкие независимые крестьяне, а господствующей силой — кокудзин (местные феодалы), а затем сэнгоку даймё. Позднее в результате административно-экономических мероприятий Хидэёси и Иэясу деревня превратилась в административно-хозяйственную единицу со своим специфическим образом жизни, законами и взаимоотношениями как внутри деревни, так и с внешним миром. За деревней закреплялась определенная территория. Земли и владевшие ими крестьяне регистрировались в специальных кадастрах (кэнтитё). Деревня несла коллективную ответственность за уплату налога, иски, договоры, преступления и т. д.

По правилам каждый год должно было проводиться обследование полей с целью определения урожая и установления размера налога (кэмихо). Однако на деле такие пересмотры не практиковались, и с середины эпохи Токугава норма устанавливалась в среднем, исходя из размера урожая предыдущего года, и пересматривалась раз в 5 или 10 лет. Эта практика получила название дзёмэнхо. Все чаще налог уплачивали деньгами; особенно характерным это было для деревень, расположенных в горах[222].

В «Тайко кэнти» были записаны имена глав крестьянских семей, которые отвечали за уплату налога, что, по мнению властей, должно было обеспечить его стабильное поступление. Но реализовать эту задачу в масштабах всей страны было не так-то легко. Уже в XVI и в начале XVII в. можно было обнаружить несоответствие в качестве земли даже у жителей одной деревни. Отсюда возникали трудности в определении урожайности, а следовательно, и нормы налога.