Япония в эпоху Токугава

Разорение или утрата земли владельцами была в порядке вещей, хотя бакуфу стремилось всячески помешать этому, издавая специальные законы (токусэирё) об аннулировании всех прав и обязанностей по договорам купли, продажи, займа и заклада земель. Тогда ростовщики перестали предоставлять кредиты гокэнин, и токусэйрё пришлось отменить. Объективное развитие экономических процессов не удавалось предотвратить никакими законами и постановлениями.

Второй по численности социальной группой в Японии эпохи Токугава были самураи. Их было примерно 7 % от общей численности населения[225]. В результате осуществленного Хидэёси мероприятия, известного как хэйно бунри (отделение самураев от крестьян), основная часть самураев была переселена в призамковые города дзёкаманги. Однако часть самураев осталась жить в деревне. Это были госи — сельские самураи. Они или сами обрабатывали землю, или сдавали ее в аренду.

Родословную этого разряда самураев можно проследить с периода сэнгоку дзидай, когда они участвовали в феодальных усобицах, а в перерывах между ними занимались сельским хозяйством. Эта категория сельских жителей сохранилась в деревне до конца периода Токугава. В результате кэнти Хидэёси они владели землей, и это подтверждалось документально. Но им, так же как и крестьянам, запрещалось носить оружие[226]. Этим они как бы лишались своего прежнего социального статуса, символом которого было право ношения меча.

В разряд госи попадали и богатые крестьяне, и купцы, чей капитал проникал в деревню. Так что, несмотря на строгую сословную регламентацию, в японском обществе постоянно шли социальные сдвиги. Госи принимали активное участие в подъеме целины и сами, иногда с помощь арендаторов, обрабатывали свои участки с доходом в 200 и более коку. Благодаря тому, что госи имели хорошую материальную базу, они оказались наиболее сохранившейся частью сословия самураев, частично превратившись после Мэйдзи исин в новых помещиков. В деревне из их среды формировалась сельская администрация, они играли важную роль в кихэйтай[227] и активно участвовали в антисёгунском движении. Из рядов госи после Мэйдзи исин вышло много местных политических деятелей.

Сословная система, которую начал вводить Хидэёси, и которая окончательно оформилась при Токугава, унифицировала все социальные слои деревни. Теперь все лица, проживавшие в деревне и занимавшиеся сельским хозяйством, получили единый статус — «крестьянин» (хякусё). чем была подчеркнута важность этого слоя, поскольку именно результатами его труда содержалось все общество. Труд земледельца в соответствии с конфуцианским учением считался уважаемым, и в сословной структуре общества они формально занимали вторую ступень после воинов.

* * *

Если посмотреть на японское общество XVII–XVIII вв. как на живой взаимосвязанный организм, то можно выделить два явления большой исторической значимости. Первое и наиболее известное из них касалось политических изменений, в результате которых японское общество периода сэнгоку дзидай превратилось в общество системы бакуфу. На другое явление до сих пор обращалось гораздо меньше внимания. Речь идет об очевидном и значительном техническом прогрессе, результатом которого стал рост производительных возможностей и эффективности хозяйства.

Технический прогресс привел к значительному росту производительности труда (хотя продемонстрировать это количественно довольно трудно — практически нет конкретных данных). Это давало возможность земледельцам и ремесленникам уделять больше времени поискам путей дальнейшего повышения мастерства и расширения экономического размаха дела. В результате технического прогресса появилось множество профессий, что свидетельствовало о высокой степени развития экономики и общественного разделения труда, в чем можно убедиться на примере сельского хозяйства.

Продуктивность японского сельского хозяйства начала возрастать уже с XIV в., особенно в районе Кинай, где находилась древняя столица Японии — резиденция императоров город Киото. Там росли города и открывались регулярные местные рынки. Торговая активность начала проникать и в деревню. Например, крестьяне деревни, расположенной недалеко от порта Овата, ежедневно стали привозить туда на продажу свою продукцию. Кроме того, росла доля уплаты ежегодного налога деньгами, а не натуральными продуктами. Развитию торговой активности в своих владениях способствовали и даймё, поскольку это давало им хороший доход.