Япония в меняющемся мире

Помимо свидетельских показаний трибуналу были представлены данные о массовых захоронениях, осуществленных в Нанкине и его окрестностях Обществом Красной Свастики (китайский Красный Крест) и небольшой благотворительной организацией Чоншаньтан вскоре после взятия города. Эти цифры составили соответственно 43 071 и 112 261 человек, т.е. в сумме немногим более 155 тысяч человек. Обе организации составили нечто вроде памятных записок, указав в них место и время основных захоронений, количество и пол похороненных и основные места обнаружения трупов. Однако все эти документы были подготовлены задним числом, почти через десять лет после событий, на основании неизвестных нам источников — никакие современные документы не были представлены трибуналу. Из документов Чоншаньтан следует, что эта организация с похоронной командой в 12 человек, без автотранспорта и бульдозеров, хоронила в среднем по 2 600 человек в день. С точки зрения здравого смысла это выглядит, мягко говоря, маловероятно, поэтому многие авторы считают эти сведения послевоенной фабрикацией²³⁶. Что касается данных Общества Красной Свастики, которые вызывают куда большее доверие, они, по всей видимости, соответствуют истине, но включают главным образом китайских солдат, погибших при обороне Нанкина. Следует заметить, что данные Общества Красной Свастики содержат очень мало упоминаний о захороненных женщинах и детях, на массовом уничтожении которых (правда, без статистических подробностей) настаивают все официальные версии. Подсчет числа жертв массовых трагедий во время войны сопряжен со множеством специфических трудностей: например, идентификация погибших занимает много времени, в то время как санитарные условия (предотвращение эпидемий и т.д.) требуют скорейшего захоронения трупов. Об этом убедительно написал известный английский историк Дэвид Ирвинг в книге о бомбардировке Дрездена английской и американской авиацией в феврале 1945 г.²³⁷ Полагаю, многое из сказанного им можно применить и к событиям в Нанкине.

Существует еще один важный источник, на сей раз относящийся к довоенному периоду и имеющий полуофициальный характер: это «Документы Нанкинской зоны безопасности», изданные в 1939 е под эгидой Совета по международным делам гоминьдановского правительства и включающие официальные обращения Международного комитета Нанкинской зоны безопасности к японским властям²³⁸. Часть документов вошла в книгу Тимперли и фигурировала на Токийском процессе как свидетельство обвинения, но как целое этот источник недооценивается многими авторами. Включенные в сборник документы содержат конкретные сведения о 398 преступлениях, совершенных японской армией (еще 46 зафиксированы, но содержание их не раскрыто), включая 25 убийств и 37 телесных повреждений, жертвами которых стали соответственно 52 и 43 человека. По свидетельствам современников, члены Международного комитета не всегда проверяли получаемую информацию; многое не подтверждалось при проверке на месте, и даже некоторые внесенные в итоговый отчет документы вызывают сомнения и вопросы с точки зрения здравого смысла²³⁹, но даже если принять все сказанное на веру, складывающаяся картина событий нисколько не похожа на ту, которую мы видим в книгах Тимперли или Сноу.

Собрание документов важно еще и потому, что содержит сведения об изменении количества людей в Нанкине (включая не только постоянных жителей!) в рассматриваемый период, фиксируя отток беженцев перед штурмом города и их скорое возвращение после его взятия. В этих данных, достоверность которых никем прямо не оспорена, историки-ревизионисты видят подтверждение своих тезисов: во-первых, в Нанкине физически не могло находиться столько людей, сколько, по версии экстерминационистов, было уничтожено (а сколько еще осталось в городе и пережило его взятие!); во-вторых, крайне маловероятно, что десятки тысяч людей стали бы возвращаться в город, в котором только что произошла подобная резня. Факт их возвращения можно считать достоверно установленным, в том числе по фотографиям в прессе того времени. но к вопросу о фотографиях мы еше вернемся