Япония в раннее Средневековье VII-XII века. Исторические очерки

Первые две антологии (814–818) сохранились полностью, третья — частично. Они включали стихи почти 200 авторов, написанные в 707–827 гг., среди последних было немало женщин. Стихотворения самого императора Сага могли бы составить отдельный сборник.

Кем были авторы этих произведений? Какое место в их жизни занимала поэзия? Приведем несколько примеров.

Один из главных составителей антологии «В заоблачные дали», Сугавара-но Киёкими, происходил из семьи губернского чиновника из рода Хадзи, фамилия же «Сугавара» происходила от названия деревни в провинции Ямато, где отец Киёкими владел домом. С детства под руководством отца Киёкими изучал конфуцианскую классику и китайские исторические труды, а затем, с 777 г., — историю и филологию в университете. В 804 г. он был послан в Чанъань в составе японской миссии, а после возвращения стал проректором университета, позднее был назначен вице-губернатором провинции Овари, вице-мэром Левой столицы (восточной части Хэйан), ректором университета, секретарем Государственного совета. Во время составления антологии Киёкими служил чиновником департамента церемоний и чинов, а в 818 г. стал «профессором» истории и литературы (мондзё хакасэ) [283, с. 188–191]. В этом назначении, несомненно, сыграла роль его творческая и редакторская деятельность.

Поощрение поэтов должностями было в Хэйан скорее исключением и в данном случае объяснялось склонностями императора Сага, в жизни которого поэзия занимала главное место. Довольно часто поэты и ученые попадали в опалу, посылались служить в дальние провинции, обвинялись в заговорщической деятельности — и не потому, что не угождали власти своими стихами и трудами. Напротив, хэйанская поэзия если не воспевала власть, то была к ней лояльна; для поэтов могла быть характерна печаль, тоска по ушедшему времени, но не критика сложившегося порядка или отдельных его носителей. В политике ценилось стремление угождать; ученостью пользовались, но ее боялись. Однако поэты и ученые, сами часть государственной машины, часть господствующего класса, служа этому классу, далеко не всегда были склонны раболепствовать перед вышестоящими. И если они мешали какому-либо политикану, их устраняли. Так было, например, с Сугавара-но Митидзанэ, сосланным в 901 г. на Кюсю из-за интриг министра Фудзивара-но Токихира.

Среди поэтесс, авторов стихов в антологии «Об управлении государством», была Утико, одна из многочисленных дочерей Сага, рано изучившая китайские памятники «Ши цзи» и «Хань шу», хорошо знакомая с литературой. В 818 г. Утико стала жрицей храма Камо. Весной 823 г. незадолго до отречения от трона, Сага посетил храм, чтобы провести там праздник любования цветущей сакурой. Было устроено поэтическое состязание. Стихи вообще в то время чаще всего писали во время праздников и банкетов. Сага дал тему — «весенние дни на горной земле». Семнадцатилетняя Утико сразу взяла кисть и написала стихотворение, в котором выразила радость по поводу посещения императором «горной земли» (резиденции жриц), где они проводят «весенние дни» — свою молодость. Сага присвоил Утико 3-й ранг и пожаловал 100 дворов в бенефиций [283, с. 197–199].

Известным поэтом, ранние стихи которого есть в сборнике «Об управлении государством», стал Оно-но Такамура, о судьбе которого рассказывается в «Хронике императора Японии Монтоку». В детстве вместе со своим отцом — упомянутым выше Минэмори — он жил в провинции Муцу, где Минэмори служил губернатором. После возвращения семьи в столицу Такамура занимался военной подготовкой — стрельбой из лука и верховой ездой. Узнав об этом, император Сага выразил неудовольствие такими склонностями сына поэта и заставил Такамура учиться в университете. В 836 г. последнего назначили помощником главы дипломатической миссии в Китай, но, поссорившись перед отплытием с послом, он выехать отказался. Разгневанный экс-император лишил его рангов и сослал в провинцию Сануки, где Такамура писал изящные стихи. В 841 г. ему вернули чины [29, с. 43].

Сочинялись в то время и стихи на японском языке, однако большинство произведений первой половины IX в. утеряно. Традиции японской поэзии в середине столетия стали возрождать нарские монахи. В 849 г. монахи храма Кофукудзи поднесли императору Ниммё, отмечавшему свое 40-летие, 40 буддийских статуй и 40 свитков стихотворных поздравлений [283, с. 287].

Толчком для развития поэзии на японском языке стали, безусловно, и поэтические состязания. Рубежом в развитии поэзии явилась антология на японском языке — «Сборник старых и новых японских стихотворении» («Кокин вакасю»), составленный в начале X в. и включавший 1100 стихотворений Арихара-но Нарихира, Оно-но Комати, Ки-но Цураюки, ряда императоров и других известных и неизвестных поэтов второй половины VIII — начала X в., в том числе провинциальных. Каждый из 20 свитков антологии посвящался определенной теме — временам года, любви и т. д.