Читаем Японская поэзия серебряного века полностью

Японская поэзия серебряного века

Что принесла зима?Весну принесла.Мы на траве,На зеленой траве разлеглись.Что принесло море?Белый песок со дна.И на пескеВ хороводе сосны сошлись.Где-то в устье рекимаячит дальний мысок.Там замираетВремени долгий бег.Ветер с моря принесДва паруса, два челнока.Вот исчезает один,А за ним и другой челнок.Мира земного частицаНаши слова,Что с облаками и ветромСлились навек…

Это зовется Весна

Это зовется Весна,Зовется Весна.Кто так зовет?Восходит луна.Солнце скоро зайдет.Восходит луна.Ночи завесаПала над лесомПрохладна, тиха.Плывут облака.«Куоро-куара», —Курлычут лягушки,Ах, первые лягушки,Далекие лягушки!«Странник,На родину возвращайся!»Печали полна,Сияет луна.Аромат долетаетС цветущего луга.Тревожа округу.«Куоро-куара», —Выводят лягушки.Ах, первые лягушки.Далекие лягушки!Это зовется Весна,Зовется Весна.Кто так зовет?«Куоро-куара,Куара-куоро», —Лягушачьего хораОтзвук плывет…

ИЗ ПОЭЗИИ НОВЫХ ФОРМ РАЗЛИЧНЫХ ШКОЛ И НАПРАВЛЕНИЙ

Хирадо Рэнкити

Манифест японского футуризма

Маринетти:[183] «После царства животного вот оно, начинается царство механическое».

* * *

— Мы живем в могучем зареве и жаре. Мы дети могучего зарева и жара. Мы сами — могучее зарево и жар.

— Непосредственное чувство, ощущение, которое призвано заменить знания! Враг футуристического антиискусства — общепринятые представления. «Время и пространство уже мертвы, мы живем в абсолютном движении». Мы должны творить, отважно бросаясь в атаку. Здесь в нас лишь проявляется активность, свойственная человеческой природе, которая стремится ощутить Высший Закон (истинную сущность Бога) в открывающемся перед нею хаосе.

* * *

— Нам больше не нужны многочисленные кладбища. Библиотеки, музеи, академии не стоят рева мотора скользящего по шоссе автомобиля. Принюхайтесь к затхлому духу библиотечных хранилищ, которым пора на свалку, — насколько же лучше свежий запах бензина!

— Поэты футуризма воспевают всевозможные институты цивилизации. Они внедряются, как потенциальные двигатели будущего, проникают в нашу более подвижную, чем прежде, более механическую волю, подстегивают наше иррациональное творчество, служат представителями скорости, света и жара.

* * *

— «Пляшущие хамелеоны истины» — разноцветные, многосоставные — все оттенки цветовой гаммы, что видятся в переливах калейдоскопа.

* * *

— Мы, возлюбившие быстроту мчащихся мгновений, все те, кто вслед за Маринетти поддался чарам мелькающих кадров кинематографа, — мы примем на вооружение акустические эффекты, математические символы, все механические средства, чтобы принять участие в свободном и самопроизвольном Созидании. Насколько хватит сил, мы будем стараться сокрушать условности стилистики и поэтики, в первую очередь выметая трупы прилагательных и наречий, используя неопределенные формы глаголов, чтобы проникнуть в неизведанные области, куда до нас не вторгался еще никто.

* * *

— Ничто не заставит футуризм торговать своим телом. Только свобода механизмов — энергия — движение — абсолютный авторитет — абсолютные ценности.

Проникновение в суть

О радость движения!Радость бьющегося сердца,Работающего мотора!О радость вертящихся колес,Машущих крыльев,Радость рук,От металла станковПротянувшихся к городам, к селам,В бесконечность!Красота силы, движущейся в Едином!Красота голосов, слившихся в Едином!Красота тел, шагающих в Едином!О радость длящегося движения — дальше, дальше, —Что исходит из завода,Что исходит из жилища,Что исходит из городских кварталов!