Японский парфюмер

Опасный момент был преодолен, и теперь можно остановиться подробнее на деталях: хриплый голос актрисы, преувеличенно-драматические жесты, патетические интонации и все такое. И как это все натолкнуло меня на мысль, что это Диана! Леонид Максимович слушал, не перебивая и не уточняя. Пока я не выдохлась.

– Понятно. А с подругой вашей вы где встретились?

– С подругой? – удивилась я. – Около кафе. То есть сначала на улице. Потом зашли перекусить в кафе. А потом проходили мимо театра…

Человек, не умеющий и не привыкший врать, страшно стесняется, когда ему приходится это делать. Если бы я прорепетировала свой рассказ заранее, у меня получилось бы гораздо убедительнее. А так мне казалось, что Леонид Максимович видит меня насквозь и понимает, что я привираю. Да что там привираю… скажем прямо: вру!

– И вы увидели ее имя в программке?

– Нет, мы же не знали, как ее зовут. – Мне стало стыдно, что меня пытались поймать таким примитивным способом. – Когда я увидела ее на сцене, то заглянула в программку и узнала, что роль Девушки в тот вечер исполняла Зинаида Метлицкая.

– А вы не попытались с ней встретиться?

– Попытались, но она уже ушла. Вернее, уехала. С букетом цветов.

– То есть она вас не видела?

– Нет… кажется. – Я вспомнила письмо Метлицкой, и от души понадеялась, что не покраснела.

– А звонить ей вы не пытались?

– У нас не было ее телефона.

– А на другой день вы не пытались узнать ее адрес или номер телефона?

– Нет!

– Почему? Ведь вы же хотели увидеться с ней после спектакля? Что же помешало вам сделать это на следующий день?

– Ну… я же позвонила вам.

– Понятно. Значит, не пытались. А с кем вы обсуждали историю смерти Елены Ситниковой?

– Ни с кем. Только с Галкой. То есть с Галиной Николаевной.

– С которой вы были в театре?

– Да.

– А как вы попали в квартиру Зинаиды? Откуда у вас ее адрес?

– Это уже потом… Галина Николаевна узнала в адресном бюро… случайно проходила. И позвонила.

– Зачем? Вы же не собирались с ней увидеться?

– Не собирались… – Мой голос упал до шепота. – А потом… мы подумали… что, может, она… если она меня увидит, то сразу…

– Признается?

– Да!

– Застать ее врасплох решили?

– Да! Пришла, а там… – Я замолкаю. Потом спрашиваю: – А кто была та женщина?

– Некая Лариса Крылова, подруга Зинаиды. Тоже актриса. Жила у Зинаиды, стерегла квартиру.

– А где Зинаида?

– У мамы в Зареченске. Около двух недель назад вернулась из Италии, сыграла в двух или трех спектаклях, а на следующий день после вашего культпохода в театр попросила отпуск по семейным обстоятельствам, показала телеграмму от больной матери и была такова. Похоже на бегство, вы не находите? Почему? Вот если бы она вас увидела…

Он испытующе смотрит на меня. Я похожа на терзаемого в аду грешника. Давно мне не было так стыдно!

– Постойте! Я не понимаю… – пробормотала я, – получается, Зинаида что-то знала и сбежала… но если собирались убить Зинаиду, то почему убили Ларису? А может, хотели убить именно Ларису, и Зинаида здесь вообще ни при чем? Ведь если пришли к Зинаиде, а ее не было дома, то Лариса так им и сказала… возможно, даже дверь не открыла – сейчас люди всего боятся…

– Екатерина Васильевна, а давайте смоделируем ситуацию, – предложил вдруг Леонид Максимович.

– Давайте. А как?

– А вот так: представьте себе, что вы Лариса.

– А это обязательно?

– Боитесь?

– Ну, вообще-то… нет.

– Ну и ладушки. Итак, вы – Лариса. Вы одна дома. Раздается звонок в дверь. Что вы делаете?

– Спрашиваю, кто там.

– А вам отвечают, что принесли передачу для Зинаиды Метлицкой. Вы смотрите в глазок и видите… что? Ну, скажем, громадный букет белых лилий. Что вы сделаете? Что сделает любая женщина, а тем более – актриса?

– Я открою дверь.

– Вот видите!

– Но тот, кто войдет, увидит, что я не Зинаида, отдаст цветы, повернется и уйдет!

– Да, если он знает Зинаиду в лицо. А если нет?

– А если нет, то я скажу ему, что я не Зинаида…

– Если успеете.

– Вы хотите сказать…

– Ларису удавили ленточкой от букета прямо в прихожей. А букет бросили на пол. Там нашли пыльцу и лепесток цветка…

– А потом ее перенесли в комнату?

– Перетащили. У нее ссадины на кистях рук и локтях, в тех местах, где они касались пола. И частички от соломенной циновки на одежде…

– И потом он проделал с ней все это? Уложил на диван, расправил одежду, сложил руки… – Я с содроганием вспомнила подробности увиденной картины. – И поставил в вазу лилии…

– Видимо, так.

– Зачем?

– Не знаю. Может, у него такое извращенное чувство юмора – она ведь актриса. Вот он и устроил представление. Может, режиссер-неудачник самоутверждался… Много «может»…

– Он психопат! И про лилии не забыл, и туфелька на полу… и разбросанные бумаги… Зачем?

– Бумаги, возможно, случайность. Убийца искал что-то. Бумаги на полу – это содержимое письменного стола Зинаиды – счета, письма, программки спектаклей, документы… Искал, но не нашел.

– Откуда вы знаете?

– Мне кажется, вы его спугнули. Когда вы пришли, он был еще там.

– Он был там?! – Я уставилась на него, открыв рот. – Откуда вы знаете?