Ярь-Явор (СИ)

   Ярика в классе дразнили верзилой... с чего вдруг он так ссохся? Ладно похудел, но врос?! Волосы пёстрые дыбом, изжелта-серые глаза, расширенные зрачки — светобоязнью незнакомец явно не страдал.

   — Да хоть и деревце, — с вызовом процедил Глеб, — мало?

   — Нет, — усмехнулся желтоглазый, — но слова — ничто.

   Вкрадчивая интонация плохо сочеталась с хищной усмешкой человека, откликнувшегося на прозвище Ярь.

   — И твои — ничто? — зло спросил Глеб.

   — Проверь, — улыбка, вдохновляющая на зуботычину, преобразилась в гримасу напряжённого внимания. — Я сдержу слово, и ты сдержишь.

   — Хорошо. Что ты предлагаешь?

   Глеб старался говорить спокойно. Хотелось побыстрее отделаться от чокнутого наркомана, и желательно без драки.

   — Когда прижмёт, но отказаться от себя не посмеешь, приди в лес и скажи: "Ярь-Явор, не время"...

   — И что это значит?! — смешок всё же передёрнул деланную невозмутимость.

   — Значит — не проси о пустяках, — прошелестел Ярь.

   — Сюда прийти? — спустя мгновения ступора уточнил Глеб.

   — Лес — всюду лес.

   И вправду, долго ли простоит осыпавшийся ельник. И шальная мысль "отказаться от себя" забредёт ли когда-нибудь в голову?

   — Будешь в тягость себе — приди и останься.

   — Предлагаешь мне втихаря сдохнуть где-то под ёлкой?! — осенило Глеба. — Да ради...

   — Обещай, — перебил Ярь, — и я помогу, только шепни. Даю слово.

   — А если я загнусь в... реанимации? Утону?.. Забуду? Что тогда?

   — Не забудешь.

   Зазвенело в висках, но желтоглазый вроде и губами не шевельнул. И дорогу чревовещатель уступать не спешил. Чудиле стоеросовому и вечность не срок. И "дыра" в расписании электричек его, конечно, не напрягала.

   — Ладно, без разницы, где сгнить, — нетерпеливо согласился Глеб. — Осточертеет трепыхаться, кину свою тушу в лесу... Слово.

   Ярь кивнул и отошёл в сторону с тропы, в тень. Не очень-то радовала перспектива оставить за спиной невменяемого субъекта, но других вариантов не предвиделось. Шагов двадцать Глеб выдержал, потом обернулся. Полупрозрачный силуэт перетекал от ствола к стволу, из луча в луч, пока не слился с размытой светотенью...

   Электричка вздрогнула, громыхнула суставами, впустила сквозняк в прокуренный тамбур, Глеб вдруг понял, что пообещал назойливому психу выбрать день своего ухода в мир иной. Посмаковал сигаретку, выдул дым, подумал: "А не обрыднет житуха, бессмертным буду". Хохотнул, поперхнулся. И выбросил из головы дурацкий разговор.