Яркий закат Речи Посполитой: Ян Собеский, Август Сильный, Станислав Лещинский

В октябре 1696 года она родила от Августа сына, Морица Саксонского, в будущем прославленного полководца. Вскоре после рождения сына Август охладел к Авроре, но она была умной и снисходительной и, прекрасно зная характер своего возлюбленного, никогда не строила иллюзий насчет длительности их отношений. Аврора ушла в монастырь девственниц в Кведлинбурге, став его коадъютором с целью в будущем добиться поста настоятельницы. Но она пренебрегала советом аббатисы «отрешиться от света и следовать монастырским заповедям», много времени проводила в путешествиях, снова завела поклонников и получала множество писем от почитателей. Чаще всего Аврора посещала Берлин, Дрезден и Гамбург. Для столь одаренной женщины монастырь был слишком тесен.

В 38 лет она не потеряла ни своей красоты, ни обаяния, ни светских манер, по-прежнему обожала Августа и готова была служить ему. В шведском лагере в Вюргене, где она появилась в начале 1702 году, ей скучать не приходилось, но Карл отказался принять ее после двух просьб об аудиенции. Опытная дама не пала духом и подстерегла короля на ежедневном прогулочном маршруте. В ответ на ее изящный реверанс Карл галантно помахал шляпой и ускакал. Миссия провалилась, но Аврора, написав восторженный панегирик добродетельному шведскому королю, утешилась тем, что она была единственным человеком, от которого бежал непобедимый король Швеции. Как она расценивала поведение Карла после Полтавы, к сожалению, неизвестно.

После этого вояжа Аврора вернулась к прежней жизни, а в последние годы она почти не выезжала из Кведлинбурга, страдая от астмы и водянки. Тем не менее, к негодованию набожных монастырских обитательниц, она постоянно принимала у себя гостей, играла и пела на устраиваемых ею самой концертах. Тогда же на свет появился сочиненный ею «Северный фимиам, или Сборник стихов шведских женщин». Аврора Кенигсмарк умерла в ночь с 15 на 16 февраля 1728 года.

После провала миссии Авроры Август не перестал надеяться на мир и отправил к Карлу XII своего посла фон Экштедта. Под предлогом неверного оформления сопроводительных бумаг шведы арестовали саксонца и посадили в рижскую тюрьму, а их король отдал приказ выступать на юг[145].

Польское посольство из нескольких сенаторов, воевод и старост, пытавшееся отговорить его от вторжения, Карл принял только после переправы через Неман. Останавливаться он не собирался, и в этих условиях Августу удалось склонить сенат к мобилизации коронной армии, хотя и без формального объявления войны Швеции. Затем, не дожидаясь неприятностей, он уехал из Варшавы в Краков.

После вступления Карла XII в Польшу там оформились три основные политические силы: во-первых, это сторонники короля Августа (помимо подвластной ему Саксонии), не желавшие подчиняться шведам. При этом они не были едины по стратегическим вопросам, ибо Август готов был пойти даже на раздробление польских земель при условии сохранения его власти и договориться об этом с кем угодно. Большинство же членов его Государственного совета под влиянием Флеминга справедливо признавало, что Польшу легко победить, но трудно подчинить, и поэтому необходимо постоянно бороться и добиваться хоть видимости единства. Две другие группировки готовы были пойти на подчинение шведам, конечно, в собственных интересах – это партия Сапегов и шляхта, руководимая архиепископом Гнезненским кардиналом-примасом Михалом Радзиевским. Карл же, подчинивший, но не могущий контролировать Польшу, желал любой ценой иметь «собственного» польского короля, и в этом заключалась его польская дипломатия уже с начала Северной войны.

24 мая 1702 года Карл XII вошел в Варшаву. 19 июля он одержал победу над армией Августа у Клишова, несмотря на то что к саксонцам пришло подкрепление в виде 10 тысяч всадников коронной армии под командованием Иеронима Любомирского. Битва при Клишове выявила тактическое преимущество шведов – польская конница, половину которой составляли крылатые гусары, была просто остановлена искусственными препятствиями (испанскими козлами). Августу не помогли ни благоприятный рельеф местности, ни более чем двукратное численное превосходство, ни почти девятикратный перевес в артиллерии. Он потерял обоз, артиллерию, 2 тысячи убитых и раненых, тысячу пленных. Сам он спасся в последний момент, отойдя лесными дорогами. В его армии не было единства и хорошего командования, в отличие от несомненного полководческого таланта противника, который скоро вошел в Краков.