Ярлыки

04. 11.2017 я, в сопровождении супруги, Бугайчик Татьяны Игоревны и сотрудника моей компании Королькова Анатолия Евгеньевича, на собственной машине прибыл на дачу Сидорчука Николая Григорьевича примерно в 17:30 с целью совместного отдыха на природе. Королев Евгений Анатольевич другом мне не является, работает в моей компании с 9 октября 2017 года. Ничего, характеризующего его личность в положительном или отрицательном смысле, не скажу. Привез его по просьбе нашего общего знакомого Сидорчука Николая. Планом по изнасилованию Люсине Сидорчук он со мной не делился. 5 ноября в 1ч. 20 мин. я со своей супругой, Бугайчик Т.И., помог Сидорчуку Н.Г. подняться в комнату, где мы обнаружили подозреваемого Короленко Е. А. в нетрезвом, голом виде. Он некоторое время удерживал гражданку Сидорчук. После она вырвалась и спряталась от него. Выглядела испуганой. Одежда была частично снята. Несколько раз Сидорчук л. Повторила, что была против.

Виктор быстро пробежался по тексту протокола. Мысленно отметил ошибку в фамилии студентика. «Имя-отчество также перепутали» – Хмыкнул он, но в слух высказываться не стал. С их скоростью печати еще 3 часа просидеть придется в ожидании исправлений. «Весь день коту в задницу. Итак тренировку в качалке пропустил. Я же сказал, возможно, пряталась от пацана, но больше похоже, что она пряталась от мужа. Впрочем, какая разница». небрежно расписавшись в протоколе, Виктор энергично пожал руку молодому следователю.

– Работка у Вас… – он панибратски улыбнулся. – Вам бы секретаршу.

Геннадий Анатольевич хохотнул:

– Ага, красивую и опытную. Дадут, потом догонят и еще раз дадут. Я сам себе начальник, следователь и секретарь.

Виктор изобразил понимание и сочувствие.

– Да уж. За преступниками гоняться времени не остается. Ничего себе! На улице-то стемнеть успело. На сегодня уже никаких дел. Домой, домой.

– А мне еще потерпевшую допрашивать. – взглянув на часы, пожаловался следователь.

Распрощавшись на дружеской ноте, самодовольно улыбаясь, Виктор вышел в коридор. Увидев Люсечку, и не найдя ее мужа рядом, он глумливо ей подмигнул:

– Ваша очередь, Жертва маньяка-неудачника. – Он шутовски раскланялся. – Прошу!

Сравнивая собственные впечатления от допроса с мужем за вечерним чаем, Татьяна заметила:

– Надо было тебе все-таки дождаться исправлений. Совсем ведь паршиво получается. Будто мы намерено подставляем студентика.

– Мне оно надо? – Виктор уж было сплюнул, но напоровшись на удивленный взгляд жены, с шумом выпустил воздух. – С Коляном ссориться? Прикинь, какие проблемы он может нам устроить? Блудит его Люсечка или нет, я не проверял. – он хохотнул, – молокосос теперь может утверждать, что угодно. Было – не было: Доказательства где?! Колян не последний человек, у него связи. – «а с мальчишки какой толк?» – Виктор не произнес, но мысль была очевидна. Татьяна ни кивком, ни мимолетной улыбкой не поддержала рассуждения мужа, и Виктор обозлился. – Он полный кретин! Дверь не запер, мямлил что-то непонятное. А ты сама-то что на допросе сказала? А? а? не дура же ты лезть со своим экспертным мнением? – Засомневавшись, мало ли – хватило ума. Виктор вгляделся в глаза Татьяны. Она не отвернулась, не смутилась. Маска, в которую все чаще превращалось лицо жены, не дрогнула. Он ненавидел эту ее сдержанность. Если при знакомстве холодная отстраненность Татьяны ему казалась невозможно привлекательной, в первые годы брака – оригинально-возбуждающей, то последнее время волна иррационального бешенства накрывала его с головой. Сказать, сделать что угодно лишь бы треснула маска! Пусть покажет, наконец, свои чувства, мысли, свою гнилую суть. Ведь, наверняка, презирает его там, внутри, но шмотки, тачка, рестораны, терять то не хочется. Вот и строит из себя интеллигентку хренову. – Или тебе жалко стало бедного мальчика? Самой захотелось с ним перепихнуться? Ты, это, поторопись, а то посадят и станет твой мальчик, девочкой.

Резко встав и бросив недопитую кружку с чаем в раковину, Татьяна вышла не проронив ни единого слова. Злобная радость, сумел-таки вывести ее из себя, быстро прошла. Виктор посмотрел на захлопнувшуюся дверь, постоял немного. После, опустив плечи, взялся за мытье посуды.

3. Обычная жизнь

Ольге нравилась обычная жизнь. Как у всех, ничего плохого. Не то что бы у нее был подробный план, но генеральная линия, которой хотелось придерживаться, все-таки присутствовала. В школе хорошистка, в колледже – незаметная часть общего потока, на работе – старательный офисный планктон. Оставаться частью большинства не требовало никаких дополнительных усилий. Все получалось само собой. Правила, обязанности, новости, развлечения – доступные и понятные большинству. В этом нет ничего обидного, особенно, если человека все устраивает. Ольгу устраивало. Одежда в масмаркете, еда из полуфабрикатов, вечером сериал, выходные к маме. Толик вписывался в Ольгин быт идеально. Сам не Мэлл Гипсон, конечно, но и судить ее образ жизни ему и в голову не пришло бы.

– Средне-посредственная личность. – Ехидно цедил коллега Макс. – статистическое большинство.