"Ярмо" для жулика

Слушали его, не перебивая, и, когда он закончил говорить, на некоторое время наступила тишина, после чего Интендант спросил:

-  На твоего Риббентропа действительно можно положиться?

-  Вполне, я к нему в зоне долго приглядывался, незаурядная личность, изобретательный, честный, пять сроков за плечами...

-  Показатель залетов не показатель ума.

-  Ты меня неправильно понял, Абрамыч, я хотел сказать об опыте и возрасте...

-  Извини, Повар, но можно и в шестьдесят выглядеть щенком.

-  Да погоди, Абрамыч, как тебе известно, тюрьма многих людей сделала скотами, а Риббентроп претендует на святость, у него гениальный мозг. Плюс ко всему он в курсе, что творится здесь в городе, так что берем его в дело?

-  Короче, Повар, возможно, он славится умом, в отличие от меня, но я хотел бы увидеть живое подтверждение этому.

-  Снова ты меня не понял, мозг у него развит для определенной деятельности...

-  Лады, Повар, тащи его сюда, но по мере возможности сделай так, чтобы его интерес был в определенных рамках.

-  Понял.

Проснувшись от холода, капитан старался сообразить, где он находится, голова трещала, к пересохшему горлу подбиралась тошнота. Оглянувшись, он увидел густой лес, откуда-то несло дымом. Еле поднявшись на локте, он увидел пьяного мужика, то ли поющего что-то, то ли воющего.

-  Где я? - спросил капитан.

Мужик, повернув к нему пьяную физиономию, завопил:

-  О, очухался, садись, опохмелимся!

Такая компания капитана не устраивала, и он зло прикрикнул:

-  Ты! Бичара паршивый! Я тебя спрашиваю, где мы находимся?

Мужик поставил на траву бутылку, которую пытался было откупорить, и в ответ также закричал:

-  Ты че мелешь, гундос вонючий! Напросился, так отдыхай! А то будешь возбухать, то я тебя в болоте утоплю, козел обоссанный!

С этими словами мужик поднял карабин и передернул затвор.

Видя такой поворот дела, капитан перешел на более мягкий тон:

-  Ладно, ладно, успокойся, что, не видишь, с похмелья помутило.

-  То-то, в следующий раз подбирай слова, а то... короче, сам знаешь,- ответил Колька и, положив карабин, принялся подкидывать в костер.

-  Тебя как зовут?

-  Вот те на! У тебя что? Память тоже отшибло! Опарыш меня зовут.

-  Имя спрашиваю?

-  Колька Опарыш или Опарыш Колька.

-  Слушай, Николай, далеко до шоссе?

-  Ну ты и даешь, какое шоссе, ты что, не помнишь, что вертолетом сюда прилетел?

-  Каким вертолетом?

-  Пожарным.

-  Погоди, погоди, я же рыбу вчера на Вонючке ловил.

-  Какую рыбу, ты вчера пьяный с Юрой приехал, забрали меня и к вертолету, а потом воздухом сюда.

-  Куда это сюда?

-  Ну ты и пассажир! На зимовку!

-  Какую такую зимовку?

-  Эх... достал ты меня. Называем мы хибары в глуши так, где промышляем зверя, травы собираем.

-  Погоди, погоди, а зачем он меня отправил?

-  Так ты же давеча сам просился у меня.

-  Да ты что?! Я в первый раз тебя вижу!

-  У тебя и впрямь, видно, крыша поехала, присаживайся, похмелись, пока совсем не сдвинулся.

-  Да пошел ты! - огрызнулся капитан, встал и направился по тропинке, которая через пятьдесят метров привела его к болоту. Вернувшись, он пошел в другую сторону - снова болото. Обойдя поляну и несколько раз изменив направление, он увидел тот же результат.

"Делать нечего, придется возвращаться к мужику, без него не выбраться". Колька тем временем залудил очередной стакан и запел родную шумящую камышовую. Увидев капитана, он прервал пение и, оскалившись в улыбке, крикнул:

-   Ну что?! Нашел шоссе? Если нет шоссе, ищи железную дорогу!

Довольный своей плоской шуткой, Колька заржал, как троянский жеребец.

"Придется ждать, пока он протрезвеет"^- подумал капитан и, глотнув из бутылки, прилег возле костра.

За трое суток, которые капитан провел с Колькой него не один волос поседел. Наконец-то спиртное закончилось, и тот, глотая то и дело из фляги, проклинал зеленого змия на чем свет стоит. Не один час капитан потратил на то, чтобы узнать истинное положение, в которое он попал.

-  Коля, как ты обходишься без рации?

-  А на хрен она мне нужна.

-  А вдруг заболеешь или, скажем так, ногу сломаешь, не дай Бог, конечно.

-  Какой ты наивный, капитан, как будто вчера родился. Где ты видел, чтобы начальство проявляло заботу о простых смертных?

-  Все-таки...                          

-  Брось, вы бы лучше позаботились о здоровье тех, кто в зоне,  а на воле мы как-нибудь сами о себе подумаем. И вообще, меня это не устраивает.

-  Что именно?

-  А то, что мусор ходит за мной, как собственная задница. Скажи, капитан, жить очень хочется? А, молчишь, то-то. Я тоже хотел жить, когда твои собратья гноили меня на рудниках, теперь настал твой черед.

Колька взглянул на капитана, тот был бледен, как полотно.

-  Не бойся, шучу я. Осенью выберешься отсюда совсем другим человеком, природа делает свое дело, да и моя персона за это время, думаю, оставит свой след в твоей жизни. Ладно, разговорился что-то я, вставай, надо до темноты в три ходки топь перейти, там у меня хибара.

Капитану ничего не оставалось делать, как следовать за Опарышем.