Ярослава. Ворожея (СИ)

- Не уйти тебе, второй сын Хана, пока не будешь отпущен. Не уйти...

И снова темнота с холодом. И снова он один.

Мысли...

Разум Элбарса, что больше не затуманивался медуницей сладкой, подсказывал: это верно, чтоб вот так - наедине с собою. Заслужил он. Да и обдумать нужно многое. И это ведь счастье, что его вот так, к богу старому. А могло ведь случиться и иначе...

Он вспоминал, как отец карал тех, кто непослушен. И разумел: тот любил его, потому как отпустил. Значит, станет ждать. Только вот чего?

Элбарс сидел на студеной земле неподвижно. И глаза закрыл, потому как все равно - темно. Дышать старался ровно, чтоб считать можно было. Потому как если не считать, то с ума сойти можно...

Время тянулось медленно, упрямо. И так густо, что ему казалось, будто бы он вот так - всю жизнь. Да и жизнь ли это?

А перед глазами из-за тьмы кромешной начало искрить. И, верно, то все морок, потому как не может быть, чтоб здесь - и дым костра. Этак он посидит еще с вечность, а там и барабаны бить станут...

Только барабаны запели раньше. Это отчего-то Элбарс понял сразу. Верно, вечность - слишком много. И если в ней жить одному, то без разума остаться можно. А он ведь при нем.

Да только при нем ли?

Элбарс усомнился. Потому как по-за барабанным зовом послышалось другое, нежное. Голос, что утрачен в жизни прошлой. Тонкий, пахнущий степными травами и самим кумысом сладким, зовущий...

Нет, то точно - морок. Потому как Нариму он утратил много дней тому. Сам отрекся от девы своей, честь той опорочив. Сам при братьях верных сказал, что не желает ее.

И, значит, теперь он не станет слушать ни морок дивный, ни голос, что нынче так сладок. Потому как заслужил лишь покой и тьму. Холод извечный.

И Элбарс обхватил руками голову, заглушая звуки. Вдохнул. Выдохнул. И снова стал считать.

А звуки, кружащие у головы, утихли.

ЧАСТЬ 4.

КАМНЕГРАД.

 

Да сгорят чары темные,

Да сгорят наузы кощные,

Да сгорят присухи Навии -

В Черном Огне Пекельном!

Небо - ключ, Земля - замок!

Да будет так, как речено! Гой!

 

Глава 1.

Гай помнил, как испугался поначалу. И как противиться хотел задумке темной. Это ж где видано, чтоб воровать у самих богов старых? Да еще что? Монисты диковинные, в которых, Ворожебник не сомневался, сила таилась мощная.

Стало быть, не просто так они сгодились Чародейке. Разумела она, на что отправляет слугу своего. Как и понимала, что вернуться домой ему живым уж, верно, не случится.