Ярость и рассвет

– Хорошо! – пристально взглянув на решительно настроенную госпожу, сдалась служанка. – Воин… участвует в состязании. Сегодня во дворце соревнуются лучшие фехтовальщики. – Она заметила расчетливо вспыхнувшие глаза Шахразады и простонала: – Вот! Именно поэтому я не хотела ничего говорить. Вам нельзя туда идти. Если халиф увидит…

– Он тоже участвует в состязании?

– Конечно.

– Ты должна помочь мне посмотреть турнир, – объявила Шахразада и добавила уже менее уверенно: – Халиф ничего мне не сделает.

– Не могу сказать того же на свой счет, – возразила Деспина.

– Тогда покажи, откуда можно наблюдать за состязанием так, чтобы никто не знал об этом?

– Давайте просто отправимся в купальни? – умоляюще протянула служанка.

– Конечно. Сразу после того, как посмотрим турнир.

– Помилуй, Гера-заступница. Кто бы знал, что такое престижное назначение станет причиной моей гибели.

* * *

– Это определенно самый глупый поступок из всех, что я совершила за шесть лет жизни во дворце, – тихо сказала Деспина, когда они скорчились за стеной, сложенной из сырцового кирпича и украшенной сверху решеткой. Оттуда было видно песчаную арену внизу.

– Если нас поймают, скажи, что я тебя заставила, – прошептала Шахразада.

– Даже не сомневайтесь, именно так я и сделаю.

– Ты когда-нибудь смотрела турнир?

– Нет, он не предназначен для посторонних глаз.

– И почему же?

– Не знаю, возможно… – Деспина осеклась, когда первый воин вышел на арену.

– Теперь я и сама догадываюсь, – слегка нервозно рассмеялась Шахразада.

Полуголый торс мужчины блестел от пота на полуденном солнце. На нем не было ничего, кроме шаровар и кушака. Ни камиса. Ни риды. Босой воин молча обнажил длинный скимитар. Клинок сужался ближе к рукояти и расширялся в месте изгиба. Острый кончик лезвия зловеще сверкал.

Фехтовальщик вскинул кривой ятаган над головой.

– А где же соперник? – спросила Шахразада.

– Не имею ни малейшего представления.

Воин начал поводить клинком в воздухе, разминаясь. Затем затанцевал по песку, нарезая дугообразными движениями ярко-голубое небо. Серебристое лезвие скимитара мелькало, как росчерки молний.

Когда мужчина застыл на месте, со всех сторон послышались одобрительные возгласы и свист.

– Должно быть, они начинают с разминочных упражнений, прежде чем приступить к состязанию, – предположила Деспина.

– Спасибо, что поделилась мудростью, о всезнающая фиванка.

– Если я сейчас столкну вас, то выглядеть вы будете уж точно не самым величественным образом.

Пока девушки переругивались, на арене несколько воинов уже продемонстрировали свои навыки. На песок шагнул великан с широкими плечами. Под бронзовой кожей бугрились рельефные мышцы.

– Да он может голыми руками раздавить мне череп, – прошептала Шахразада.

Деспина лишь хихикнула.

Воин обнажил тальвар, занес его над головой и на секунду застыл в этой позе. Клинок блеснул на солнце и словно растворился в воздухе, пока владелец сабли с немыслимой скоростью вращался, делал замахи и припадал к песку. А в самом конце разминки поднес свободную руку ко рту и дунул. С открытой ладони на лезвие тальвара перетекла струя пламени, которая охватила клинок.

Воин же занес свое полыхающее оружие над головой и с силой вонзил его в песок, гася огонь.

Зрители разразились оглушительными криками.

Шахразада и Деспина уставились друг на друга в немом изумлении.

– Я… я…

– Понимаю, – кивнула служанка.

Занятые обменом впечатлениями, они не заметили, как на арене появился следующий фехтовальщик. Шахразада взглянула вниз и неприятно удивилась своей реакции: при виде загорелого поджарого воина ее сердце замерло и забилось чаще. Она нахмурилась и поджала губы, стараясь не обращать внимания на то, как красиво блестел на полуденном солнце обнаженный торс халифа и насколько рельефными казались его мышцы.

– Несмотря ни на что, должна признаться, что всегда находила нашего правителя крайне привлекательным, – вздохнула Деспина. – Жаль, что он такой жестокий.

Шахразада снова ощутила совсем не те эмоции, что ожидала, а потому резко отозвалась:

– Да уж, очень жаль.

– Не нужно злиться, что я восхищаюсь халифом. Поверьте, я вовсе не имею на него видов. Предпочитаю не играть со смертью.

– Вовсе я не злилась, – возразила Шахразада. – Мне все равно, если кто-то будет им любоваться.

В глазах Деспины вспыхнула искра любопытства.

А затем халиф достал саблю.

Это оружие было необычным. Не такое широкое и без изломанного искривления, как у скимитара. Узкое лезвие загибалось под более острым углом, чем у других сабель, виденных Шахразадой.

– Как называется такой клинок? – спросила она у спутницы.

– Шамшир, – ответила та.

Когда халиф начал разминку, Шахразада невольно подалась вперед, ища более удобную точку обзора.

Как и Воин, он наносил удары и взрезал воздух так быстро, что клинка почти не было видно. Однако великан одним своим видом источал угрозу, поджарое же и подвижное тело халифа поражало неуловимой грациозностью и отточенностью движений.