Ярость и рассвет

Бушующие мысли бежали по кругу: Тарик вскоре обнаружил, что все время возвращается к одной точке: поступки Шахразады не имели смысла.

А значит, необходимо отыскать логичное объяснение.

На ум пришли рассказы о пленницах, которые добровольно покорялись захватчикам. О заключенных, которые влюблялись в тюремщиков. Хотя раньше Тарик никогда не поверил бы, что такое возможно, это являлось единственным объяснением поведения Шахразады.

Она казалась совсем другим человеком. Этот дворец, этот мир… этот мальчишка-халиф похитил у Тарика возлюбленную и заставил ее забыть все, что было ей дорого.

Следовало как можно скорее вызволить Шахразаду.

Пронзительный крик Зорайи вырвал юношу из задумчивости. Он свистнул, подзывая птицу, и она приземлилась на протянутую руку хозяина в мангалу, нетерпеливо требуя ужин. Несмотря на тревогу, Тарик сумел улыбнуться питомице, предлагая ей полоску вяленого мяса.

– Приветствую молодого безымянного господина! – раздался из-за спины знакомый голос. – Хотя слухи утверждают, что не такой уж он и безымянный.

– Слухи? – переспросил Тарик, оборачиваясь, чтобы заглянуть в загорелое лицо Омара аль-Садика.

– Такова уж природа людской молвы, – усмехнулся тот, демонстрируя широкую щель между передними зубами. – Мы зачастую узнаем о них последними.

Тарику пришлось ненадолго прикрыть глаза и глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться. Чудаковатый шейх испытывал его терпение.

– Значит, обо мне уже ходят слухи?

– Люди говорят о Белом Соколе, освободителе Хорасана.

– Не понимаю, о чем речь, – нахмурился Тарик, с трудом подавив тяжелый вздох.

– Неужели тебе ничего о нем неизвестно? Утверждают, что его знамя украшает изображение белого сокола. А еще ходят слухи, что он собирается штурмовать Рей, дабы свергнуть злого халифа. – Глаза Омара блеснули. – А я-то был уверен, ты хорошо знаком с Белым Соколом. Друзья зовут его Тариком.

– Прошу меня простить, – отрывисто произнес юноша, снимая капюшон запыленной белой риды, – но я сегодня не в настроении играть в ваши игры.

– Игры? Война – совсем не игрушки, друг мой. Забавы подходят маленьким детям и старикам вроде меня. Сражения же – пагубное пристрастие лишь для молодых мужчин.

– С меня довольно этих словесных игр, Омар!

– Тогда, возможно, сагиб желает взглянуть на свое знамя? – подмигнул Тарику шейх. – Оно…

– Пожалуйста! – единственное слово раскололо небеса над пустыней, столько в нем было отчаяния и боли.

– Что произошло во время визита в Рей, мой друг? – участливо поинтересовался Омар, проницательно взглянув в расстроенное лицо Тарика. Тот отвернулся и вскинул руку, подкидывая птицу под облака, после чего обессиленно оперся на корыто. – Поведай мне свои печали, – мягко, но настойчиво попросил старик.

– Мне… мне нужно освободить Шази. Вызволить ее из дворца. Увезти подальше от этого чудовища, смеющего называть себя халифом.

– Тебя беспокоит ее безопасность, друг мой, – медленно кивнул Омар. – Но тогда почему ты вернулся? – очевидное беспокойство смягчало прямолинейность вопроса. Тарик скривился, не в состоянии выдавить ни слова. – Расскажи мне, что случилось.

Юноша уставился на горизонт, за которым еще виднелся краешек закатного солнца. Мягкий свет еще не до конца угас, хотя синие сумерки уже постепенно сгущались, обещая скорое наступление темноты.

– Я подозревал, что у халифа появились к Шази чувства. Все же он оставил ее в живых, тогда как многих других… – Тарик осекся, и его серебристые глаза стали холодными при мысли о казненных девушках. – Но все же не ожидал увидеть такое.

– Понимаю, – протянул Омар, почесывая бороду.

– Что, что понимаете? – Тарик повернулся к шейху бедуинов.

– Ты полагаешь, что юный халиф… – старик сочувственно положил шишковатую руку на плечо собеседнику, – что он влюбился в твою драгоценную Шахразаду? – Не получив от него ответа, Омар тем же мягким тоном продолжил: – И что же навело на подобное умозаключение?

– То, как он на нее смотрел, – прошептал Тарик, не отводя взгляда от грубой ткани рукава старика. – Впервые я начал понимать это чудовище.

– Возможно… это даже к лучшему, – задумчиво сказал Омар, ободряюще сжимая плечо юноши. – Говорят, молодой халиф пережил немало ужасных потерь. Кто знает, вдруг Шахразада сумеет…

– Я не оставлю ее в руках сумасшедшего убийцы!

– Друг мой, почему ты так поступаешь? – недоуменно заморгал шейх. – Зачем тебе эта война?

– Потому что я люблю Шахразаду, – без колебаний ответил Тарик.

– Но почему ты ее любишь?

– Что за странный вопрос…

– Он вовсе не странный, а очень даже простой. Вся сложность заключена в ответе. Так почему ты любишь Шахразаду?

– Потому что… – Тарик задумчиво потер шею, подыскивая слова. – Все мои самые дорогие детские воспоминания связаны с ней. Мы вместе прошли множество испытаний. Вместе смеялись и радовались.

– Общее прошлое не дает право на будущее, друг мой, – произнес Омар, убирая руку с плеча собеседника.

– Разве вы способны меня понять? – вздохнул Тарик. – Никто и никогда не пытался забрать у вас Аишу. Никто…