Ясень

Я куколка. Я гусени́ца.
  Я бабочка. Не то. Не то.
Одно лицо, и разны лица.
  Я три лица, и я никто.

Я точка. Нить. Черта. Яичко.

  Я семечко. Я мысль. Зерно.
В живой душе всегда привычка
  В веках вертеть веретено.

Я детка малая. Глядите.

  Зеленоватый червячок.
Мой час пришёл. Скрутитесь, нити.
  Дремать я буду должный срок.

Меня не трогайте. Мне больно,

  Когда до люльки червяка,
При виде искуса, невольно,
  Коснётся чуждая рука.

Как малый маятник я вправо

  И влево выражу, что сплю.
Не троньте. Сон мой не забава,
  Но я подобен кораблю.

Я храм. В мой самый скрытый ярус

  Ударил верный луч тепла.
Корабль, дрожа, раскрыл свой парус.
  Весна красна. Весна пришла.

Крыло есть признак властелина.

  Был жизнетворческим мой сон.
Я око синее павлина,
  Я желтокрылый махаон.

Будя полётом воздух чистый,

  И поникая над цветком,
Целую венчик золотистый
  Я задрожавшим хоботком.

Миг благовестия. Зарница,

  Животворящая цветок.
Не куколка. Не гусени́ца.
  Я бабочка. Я мотылёк.

Царь-Трава

Чтоб с Царь-Травы взять чем она богата,
И тайное в ней восприять добро,
Её повинен пронимать сквозь злато,
Иль в круге досягнуть сквозь серебро.

Ту Царь-Траву не всяк, кто ищет, встретит,

А кто её нечаянно найдёт,
Как бы берёзку тонкую заметит,
Вдруг нет её, и где, ищи хоть год.

Но если довелось тебе, случайно,

Вплотную к стройной стати подойти,
Поймёшь, что есть здесь огненная тайна,
И златом круг с проворством очерти.

Иль серебром. В нём Месяц. Солнце в злате.

Коснись травы, дыханье затая.
Коснёшься в ней глубинной благодати.
Твои – цветы, коль Царь-Трава твоя.

Краса цветка

Краса цветка нерукодельная,
  Весь цвет свой Богу отдаёт,
И для пчелы, как чаша цельная,
  Хранит в себе душистый мёд.

Среди смарагдов, что качаются

  Полдневным Солнцем горяча
В лугах, где мысль и мысль встречаются,
  Горит цветочная свеча.

Когда же Ночь подходит чёрная,

  И звёзды высыпят, спеша,
Им ладан льёт нерукотворная
  Себя отдавшая душа.

Отражение

Немой затон задумался, без дна,
Хоть может быть есть где-то дно, глубоко,
Молва его зовёт Морское Око,
Моря ушли, но память их верна.

В том озере морская тишина,

Изысканная грёза одинока.
Так в мире захотела прихоть Рока,
Хрустальная безгласна пелена.

С высот в затон глядится Месяц сонный,

Отображённый лик преображён,
Колдун безумных, вещих, дев, и жён.

Прядут мгновенья в тишине всезвонной

Действительность и тканный воздух сна.
Прекрасен разум, в зеркало влюблённый.

Сад