Ясень

В начальных днях сирень родного сада,
С жужжанием вокруг неё жуков,
Шмелей, и ос, и ярких мотыльков,
Есть целый мир, есть звёздная громада.

Увита в хмель садовая ограда,

Жасмин исполнен лунных огоньков,
А лето с пересветом светляков
Как служба ночью в храмах Китеж-Града.

Он нашим был, весь этот дружный лад

Сплетений, пений, красок, очертаний,
Где был певуч и самый звук рыданий.

В хрустальной глуби музыка услад,

Ушла в затон созвенность стройных зданий,
Но счастлив тот, кто в детстве видел сад.

Мёд

Мне нравились весёлые качели,
Пчела, с цветка летящая к цветкам,
Весенний смех и пляс и шум и гам,
Хмель Солнца и созвездий в юном теле.

Но чащи, золотея, поредели.

Мне нравится молчащий гулко храм,
А в музыке, бегущей по струнам,
Глубокие тона виолончели.

Как много убедительности в том,

Что говорят играющие струны:
Не юноши, а мы с тобой здесь юны.

Свирель журчит, слабея, за холмом,

А к нам идут колдующие луны,
И мёд густой есть в улье вековом.

Сарасвати

На перьях многокрасочных павлина,
Святого Брамы мудрая жена,
Сидит, – в руке у Сарасвати вина,
На вине светит каждая струна.

Ещё стоит на лотосе она,

Всей Индии священная картина,
Глаза миндалевидные без дна,
Цветок мечты, в нём пламень сердцевина.

Богиня пляски, музыки, и слов,

Что ткут стихи в словесном поцелуе,
Медвяный гимн из мировых основ.

С ней, краснопевной, мир наш вечно нов.

Звени, струна, шепчитесь, вихри, струи,
В многосиянье радужных тонов.

Пение