Ястребиная бухта, или Приключения Вероники

Она добрела к сетке и вцепилась в проволоку, заглядывая внутрь двора. Ничего. И никого. Бледный свет падал на укутанные деревца, торчащие пузатыми сверточками, на камни и дорожки, штабель досок рядом с металлическими бочками, закрытые двери дальнего ангара. Слепо смотрели на Нику ряды окон большого дома.

Забор не огораживал двор по периметру. Сетка отступала и шла вниз, отделяя от степи начало спуска на пляжик. Там, где каменная дорожка прерывалась небольшой лесенкой из каменных ступеней, были врезаны еще одни воротца. И за дорожкой сетка шла дальше, снова соединялась с бетонным забором, что огораживал дом с другой стороны.

Ника посмотрела вниз. Море лежало черной неразличимой массой и вдруг на ней вспыхивало бледное пятно, исчерченное мелкими штрихами ряби – плотные тучи выпускали луну, теряли, снова прятали. И пятно исчезало. Может быть там, внизу, на призрачном песке, куда выпрыгивают светящиеся мелкие пенки, он лежит, повернув к луне темное лицо с мокрыми светлыми волосами. И рот раскрыт. А глаза…

Она отвернулась, побежала обратно, стараясь не заплакать. И совершенно не понимая снова – что делать сейчас. Ждать не могла.

Токай отклеился от машины, поймал ее, царапнув по щеке расстегнутой молнией.

- Погоди. Да стой, не трепыхайся. Не реви только. Сейчас.

Ника вцепилась в края его куртки, отступая и отталкивая его. Рот неудержимо перекашивался, вот сейчас вырвется безнадежный испуганный вой.

- А ну отойди от нее! – грянул в уши крик, сламываясь и отскакивая в тишину степи звенящей яростью, - кому сказал! Отпусти, скотина!

Пашка, вывернувшись из-за стены большого дома, в три прыжка оказался рядом, схватил ее за капюшон, оттаскивая от рук Токая и тот, ухмыляясь, поднял их, поворачивая ладонями вперед. На пальце блеснуло широкое кольцо.

Слезы сразу пропали, и Ника, болтаясь в Пашкиных руках, сказала дрожащим, но громким голосом:

- Нормально. Паш, нет. Он меня привез. Он не. Пусти же.

Капюшон упал на спину, Ника повела шеей, сглатывая, и теперь уже сама повернулась, хватая Пашку за рукав.

- Что? Где он, нашелся?

Паша, набычившись, смотрел, как Токай поправляет куртку, отряхивая плечо. Не отвечая Нике, спросил угрюмо:

- Он что тут? Машина его?

- Эй, - с вежливой угрозой в голосе удивился Токай, - я, между прочим, тут.

- А я не тебя спрашиваю. Ника? Его джип?

Ника подступила, толкая Пашку в грудь. У того в опущенной руке качнулся фонарь, подвешенный ремешком к запястью. Свет запрыгал по забору и снежным буграм.

- Я спросила тебя! Где отец? А вы тут…

Пашка перевел на нее взгляд.

- Нет его. Я внизу все осмотрел. И в бухту вашу лазил. Ничего не нашел.

Ника выдохнула, беспомощно и с облегчением.

- И что теперь? Мишане звонил?

Пашка повел шеей в распахнутом вороте куртки. Кивнул.

- А Марьяна? Не вернулась? – продолжала допрашивать Ника, пытаясь сообразить, что же делать дальше.

- Нет. Когда ушла, я к предкам ее сгонял, не приходила.

- Черт. Да черт же!

- И снег шел, колеи не видать. Если он куда…

Токай подошел ближе и Пашка оборвал себя на полуслове, с вызовом уставившись в смутное лицо, на котором темнота скрывала выражение.

- Так, - сказал Токай ледяным тоном, - Марьяна, значит.

- А тебе что? – снова вскинулся Пашка. Ника опять схватила его за рукав, потянула, резко дергая.

- Садись в машину, - распорядился Токай, - я знаю, где она.

Повернулся и пошел к джипу, крепко вдавливая снег каблуками сапог.

- Не едь! – Пашка вырвал рукав и сам схватил Нику за плечо, - не смей с козлом этим!

Токай медленно повернулся. Сунул руки в карманы.

- Ты, пащенок сопливый. Еще слово скажешь, я тебе ноги выдерну и в жопу затолкаю. Ты понял?

Пашка опустил голову и пошел на врага. Ника бросилась между ними, отталкивая парня обеими руками.

- Задолбали! Оба! Прекрати, понял? Я еду. И ты едешь!

- Пешком пойдет, - отозвался Токай, а Пашка одновременно с его словами отрицательно затряс башкой.

Ника распахнула дверь и влезла на переднее сиденье. Токай, чуть помедлив, обошел джип и устроился на своем.

- Паша! Позвони, скажи маме, я добралась. Скажи, я позвоню утром. Пожалуйста!

Мотор заревел и она, захлопывая дверь, села прямо, кусая губы и глядя перед собой туманными глазами. Машина запрыгала, и толчки от ее прыжков по неровной колее перешли в плавное покачивание внутри салона.

- Девочки. На кухне, - вдруг передразнил Токай ее слова голосом, полным ярости, - чего зассала сказать, про Марьяну?

- А я обязана, что ли? Тебе она кто?

- Никто! Но кашу заварила еще ту.

Машина удалялась куда-то в степь, свернув от побережья. Снова неслись по бокам смутные белесые пласты, придавленные темным воздухом.

- Куда мы едем?

- В Низовое, куда еще.

- Низовое справа. А мы в степь?

Джип поднял морду, взбираясь по поднимающейся дороге. Проехала справа жидкая рощица с выставленными черными ветками.

- Нам в дальний край. Туда поверху быстрее. Да черт, сука! – он надавил на тормоз, снова бросил машину вперед и вверх, когда тяжелый автомобиль осел на скользкой глине, спрятанной под снежным покрывалом. Ника со страхом смотрела на хмурое еле видное лицо и руки, обхватившие руль.