Язва на полставки

«Если не будет желания, тоже подходи. Поговорим. Сдаётся, есть о чём».

«Обещаю, ругаться не буду».

«Возможно… Но это не точно. А вообще, честно говоря, я соскучился».

Миленько. Ладно, с этим перцем всё ясно. Парню надоело динамо, что вполне закономерно. Могу его понять, но сдвигаю наши разборки на чуть-чуть попозже.

Прежде перезваниваю Дёме.

— Очень надеюсь, что это совпадение, — сухо отвечают мне после третьего гудка. — Или я разозлюсь. Очень.

— Чья б корова мычала. Кто всё утро не брал трубу?

— Я спал.

— Так я тоже спала. Только проснулась.

— О… И что, я тебе «доброе утро» должен пожелать? В три часа дня?

Три? Уже три? Офигеть продрыхла.

— Не надо. Обойдусь.

— С братом поговорила?

— Нет. Он… — вот тут заминаюсь. — Был занят.

— Чем?

— Кем. Кристиной.

— А-а-а… Это уже интересно. То есть ты могла и не уходить?

— Могла. Мне вернуться?

— Нет.

— В смысле, нет? — бычок активизируется. Разве что задним копытом шарк-шарк не делает, готовый атаковать. — Офигел?

— Да я не дома. Знакомые попросили подъехать, уладить вопрос… кое с чем.

— Дай угадаю, подробностей мне знать не положено?

— Да там ничего противозаконного. Слово даю. Обычные организационные вопросы по недвижимому имуществу. Потом расскажу.

— Ла-а-адно, — тяну слово всем видом давая понять: я тебе верю, но если узнаю, что врёшь — огребёшь не по-детски. — Когда освободишься?

— Завтра. Как закончу там, сразу в клуб метнусь.

— Ясно. Что ж, удачи, — вспоминаю ещё такой яркий и свежий сон. — Жопы, чур, чужие не мацать.

— Ща договоришься, выделю полчаса, приеду и помацаю твою.

Я, по сути, не против, но решаю повредничать.

— Не получится. У меня на сегодня тоже стрелка забита.

На том конце напрягаются.

— С кем?

— Да так… надо уладить вопросик. Потом расскажу, — возвращаю ему его же слова. Ха. Шах и мат, господин Игнатенко.

Молчание.

— Язва.

— Спасибо скажи, что не желудка.

— Ты похлеще будешь, — из динамиков раздаются помехи. — Так, я заехал в туннель. Связь паршивая. После созвонимся.

— Окэ-э-эй, — отвечаю уже протяжным гудкам сброшенного вызова. Эх. Ни «целую», ни «я соскучился», как у того же Макара. Веники фирмы «Одуванчик» и то романтичней.

Это теперь всегда так будет, да?

Что ж, день, сорян, остаток дня, у меня свободный. Сама судьба сказала посвятить его себе любимой, а то что-то вся эта любовная химия отнимает кучу времени и нервов. Поэтому быстро перекусив остатками макарон по-флотски из холодильника, расчёсываю встопорщенные после сна волосы, прикрываю отлежавшиеся проплешины любимой шляпкой и выдвигаюсь в сторону метро, попутно заскочив в магазин сотовой связи и прикупив повербанк. Пригодится.

Можно и пешком дойти, конечно, не так далеко, но на улице после дождя настоящая парилка, в метро же блаженная прохлада. Да и люблю я подземную атмосферу. И наблюдать за людьми. Как за коренными Петербуржцами, меланхолично почитывающими классику, так и за дёрганными туристами, сто раз сверяющимися со схемой разноцветных линий.

Жалко ехать фигли да нифига. Через несколько минут уже выхожу на Горьковской и знакомым маршрутом направляюсь в сторону Заячьего острова. Не дохожу до него совсем немного, сворачивая на светофоре и откалываясь от плотного людского потока. Дальше становится свободнее и, закончив играть в шашки с прохожими, целенаправленно иду к огромнейшей территории музея Артиллерии.

В прошлый раз я до него так и не дошла, теперь же можно расслабиться и ни на кого не оборачиваться. Никаких тебе «сю-сю» и мутных красавчиков за спиной, лезущих целоваться. Кхм… Эт я себя так успокаиваю, если что. Против поцелуев я как раз ничего не имею.

Покупаю билет и в бой. Огромное двухэтажное здание из красного кирпича, конечно, завораживает, но внутри, капец, лабиринт Минотавра спрятан. Из-за неудобной планировки порой приходится дважды огибать один и тот же павильон, чтобы попасть в следующий. Ну ничего. Это нисколько не портит восторга от того богатства, что здесь таится.

Военную технику Второй Мировой пропускаю, не мой это период, а вот в зале с холодным средневековым оружием зависаю. А после ещё в парочке мест. На конец прогулки скетчбук пополняется зарисовками рунки, катара и легкой кавалерийской сабли образца 1809 года. Вот такое оружие по мне. Красивое, изящное и смертоносное.

Торчу в музее до самого закрытия. И осталась бы дальше, но меня просят.

Точнее, вежливо выпихивают на улицу. Кто бы мог подумать, что у внешне хрупкой старушенции-смотрительницы такая силища.

Эх, а я не успела закончить с наброском рыцарских доспехов. Надо будет вторым заходом подъехать, а то я ещё кое-что хочу законспектировать. Так надежней, чем фото. Пока рисуешь тщательно и досконально запоминаешь каждую деталь. Да и в фотографии нет души. А в рисунке есть.