Язык костей

Добавляя кофе во френч-пресс, Джейн наблюдала за ним краем глаза, заметив, что в ее квартире его высокий рост стал еще заметнее. Он потянулся за книгой на верхней полке, до которой Джейн не добраться без скамеечки для ног, пролистал и вернул на место.

– И ни одной книги по криминалистике?

– Они все в агентстве. Не очень хочется видеть их дома.

Джин повернулся к ней с удивленной улыбкой:

– Неужели у тебя есть границы, когда речь заходит о криминалистике? Я потрясен.

Джейн залила кофе кипятком.

– Просто Шпиц и Фишер [41]– не лучшее чтение перед сном.

– Да, у тебя всё по полочкам.

– Почему тебя так заботит, что у меня, как ты выражаешься, всё по полочкам? – Она вынесла поднос с кофе и кружками на веранду.

Джин пошел за ней.

– Да мне интересно, как ты продолжаешь заниматься криминалистикой и, кажется, до сих пор живешь нормальной жизнью. У меня вот не очень получалось.

Они уселись за стол, Джейн добавила в кофе сахар.

– Ну, во‐первых, я никогда не работала в Бюро, а во‐вторых, никогда не говорила, что у меня нормальная жизнь.

– Но ты же готовишься к горячему свиданию, так?

– Джин! – Джейн так удивилась, что поперхнулась кофе.

– Сама знаешь, людям нашей профессии бывает трудно найти того, кто «понимает». И, судя по твоей реакции, у тебя не так уж много свиданий. – Он улыбнулся.

– Я этого не говорила. – Джейн вытерла рот.

– Ты не поняла. – Джин наклонился и дерзко провел большим пальцем под ее нижней губой. – На самом деле я пытаюсь выяснить, есть ли у тебя парень. Я заметил, как ты проверяла телефон.

– Нет, я просто… нет у меня парня.

– Ну, коне-е-ечно, – недоверчиво протянул Джин.

– Ладно, – перешла в наступление Джейн. – Раз ты такой воображала, почему не расскажешь о своей замечательной жене, детях и огромном коттедже с пристроенным гаражом на две машины?

Джин склонил голову набок.

– Потому что я живу в доме своей матери, и, между прочим, вовсе не в коттедже. Гараж одноместный и забит всяким хламом, так что для машины места не остается. Жены нет; были кое-какие… интрижки.

– Держу пари, у тебя в гараже все помечено и разложено по полочкам, потому что тебе, как и мне, нравится все делить на части – как ты говоришь. Я права?

Задумавшись, Джин признал:

– В общем, да.

– Наверняка твоя мама очень радуется, что ты рядышком.

– Вообще-то она умерла.

– Ой. Прости.

Джин покачал головой.

– Оно и к лучшему. Альцгеймер.

– О…

– Поверь, вряд ли ты захочешь жить бок о бок с таким больным. Большую часть времени мама даже не понимала, кто она, а под конец не узнавала меня. Признаться, довольно странное ощущение, когда тебя не узнает родная мать. Заставляет задуматься, кто ты, собственно, такой.

– Черт, Джин… – выдохнула Джейн.

Он покачал головой и слабо улыбнулся.

– Ее уже несколько лет нет в живых. А я понял, кто я такой.

Внизу по улице проехала машина. Пассажиры громко подпевали динамикам. Их голоса затихли вдали, сменившись стрекотанием сверчков.

Джин допил кофе и встал:

– Пожалуй, мне пора.

– Я тебя отвезу.

– Не надо. У тебя усталый вид.

– Да ерунда…

– Правда, не надо. Кстати, ты говорила, у тебя есть еще один снимок из аэропорта Кигали?

– Да, точно. Сейчас найду.

Они вернулись в дом. Джейн оставила Джина, вышла во двор и спустилась по лестнице в свою кладовую у подъездной дорожки. Через несколько минут она нашла нужную коробку и отнесла наверх.

Джин встретил ее в дверях. Они вместе просмотрели содержимое – фотографии из Боснии – на обеденном столе. Улицы с разрушенными домами в Брчко, тележки с перцем на продажу на обочине дороги в Тузлу, яркая новенькая заправочная станция на шоссе к хорватскому побережью. Когда они перешли к фотографиям из Руанды, снимок из Кигали оказался почти на самом верху стопки. Джейн положила его в конверт и отдала Джину. Они направились к двери.

– На связи, – попрощался Джин. – Рад был повидаться. Передавай привет Стили.

Джейн слегка смущенно улыбнулась:

– Конечно, передам.

Ей показалось, что он собирается наклониться и поцеловать ее в щеку, поэтому она подалась вперед, но Джин опередил – и прижался своими губами к ее губам. Поцелуй пришелся частично в рот, частично в щеку. Джин отстранился – быстро, но не сразу – и поспешно ушел, махнув на прощание рукой и скрывшись за углом на верхней площадке лестницы.

Джейн закрыла за ним дверь и постояла немного, качая головой – Джин вел себя так противоречиво – и удивляясь слегка влажному следу в том месте, где его шершавые, как бумага, губы коснулись ее губ. Только сейчас она задумалась, как же он доберется до отеля. Она даже не вызвала ему такси. Джейн рывком распахнула дверь и с топотом сбежала по лестнице, чтобы перехватить Джина на улице, но его нигде не было. Тут она поняла, что у нее даже нет номера его мобильного…

В квартире зазвонил телефон, и Джейн бросилась к нему: вдруг это Джин. Она подняла трубку и, запыхавшись, ответила. Но это была Стили.

– Ты только вернулась? – удивленно спросила подруга.

– Нет, мы посидели там, а сейчас я опять дома.

– Погоди, ты пригласила Джина в свой дом?

– Да, а что?

– Боже мой, Джейн… Ты разве забыла? Этот парень – свинья и наглец, который…

– Он исправился.