Языки Пао. (Сборник)

За дверью послышались шаги и окрик нейтралоидов, напоминающий звук рвущейся материи. Беран узнал голос Финистайла и приказал его пропустить. Тот с мрачным видом прошел в зал и остановился напротив Берана.

— Я смотрю на самого несчастного человека во вселенной, — были его первые слова, произнесенные на Пастиче.

Беран вымученно улыбнулся.

— Я смогу заснуть, только когда этот день закончится.

— Да уж, вам всем не позавидуешь, а тебе — особенно, — произнес Финистайл.

— Мне никто не позавидует, — хмуро ответил Беран. — Я чувствую себя так, как, по всеобщему мнению, должен себя чувствовать Панарх — человек с неограниченной властью, которая для него своего рода проклятие. Человек, с легкостью распоряжающийся судьбами других. Но я уверен: никто в данной ситуации не поступит правильнее и справедливее меня.

— Может быть, твоя уверенность и есть истина, — задумчиво произнес Финистайл.

Пробили часы.

— Настает решающий момент для Пао, — твердо сказал Беран, выпрямляясь в кресле.

Финистайл занял один из стульев, стоявших вокруг стола. Часы пробили еще раз, и по-военному подтянутый вошел Маршал Эстебан Карбоне в сопровождении четырех офицеров. Войдя, они сняли шлемы из такого же, как и их одежда, светлого металла, и, выстроившись шеренгой, поклонились Берану. Панарх, ощущая легкое волнение перед решающим разговором, тоже встал и торжественно приветствовал валиантов. После чего все сели.

— Каждый из нас понимает, что условия на Пао изменились, — начал Беран на валианте. — То, что было необходимым и полезным раньше, теперь приносит вред. Перед паонитским обществом стоит угроза раскола. Такова ситуация в целом. Теперь конкретно о лагерях валиантов. Они создавались с конкретной целью — дать вооруженный отпор противнику и вернуть Пао независимость. Эта цель достигнута, наступил мир. Поэтому теперь валианты, оставаясь военными, должны влиться в массу населения Пао. Я решил разместить военные поселения на всех восьми континентах. В каждом поселении будут жить по пятьдесят мужчин и женщин-валиантов. Лагеря будут играть роль военной базы и использоваться для учений. Если того потребуют обстоятельства, их будут использовать как профессиональную армию. Территории, где сейчас обитают валианты, будут возвращены местному населению.

Беран замолчал, переводя дух и ожидая реакции. Финистайл смотрел на него с удивлением, почти восхищенно.

— Хочет ли кто-нибудь высказаться? — подождав, спросил Беран.

Встал Верховный Маршал.

— Я выслушал вашу программу, Ваше Величество, но не могу с ней согласиться. Любому государству необходима для безопасности армия. Мы являемся этой обученной, профессиональной армией. Своим приказом вы лишаете нас единства и этим уничтожаете!

— Я понимаю это. Мне искренне жаль, — ответил Беран. — Но другого выхода нет: армия Пао должна состоять из паонитов, а вы будете ее ядром.

— Но вы, паониты, никогда не вели войн! — более резко возразил Маршал. Беран прервал его:

— Почему «мы»? Вы — такие же паониты. Наше общество должно быть единым!

— Я неверно выразился, Панарх. — Маршал склонил голову. — Но ваши реформы надолго снизят боеспособность армии. Ведь мы сильны единством. Как мы будем проводить общие учения, парады?

— Эти проблемы чисто организацинного порядка, а значит, разрешимы. Передо мной же стоит задача воссоединить население Пао!

Маршал оглянулся на свою свиту — лица у всех были растерянные.

— Все-таки подумайте! Ваш приказ деморализует воинов... — снова начал Карбоне.

Беран опять перебил его:

— Эти проблемы касаются непосредственно вас как Верховного Маршала. Если вы не в силах с ними справиться — подавайте в отставку. Я найду вам замену. Суть моего распоряжения вы поняли, а детали обсудите с Министром Территориального ведомства.

Беран встал, давая понять, что время аудиенции истекло. Валианты поднялись, поклонились и покинули зал.

Вместо них в зал вошли люди в серо-белых одеждах текникантов. Беран изложил им те же тезисы и выслушал те же возражения. Текниканты покинули дворец столь же неудовлетворенными и расстроенными.

Закончив встречи, Беран вместе с Финистайлом медленно шли вдоль берега. Волны, шелестя, набегали на песок. Они приносили нити ярких водорослей, раковины, обломки кораллов. Беран чувствовал себя совершенно обессиленным и лишь спустя много времени поинтересовался у молчаливого Финистайла, как тот оценивает происходящее.

Финистайл был, как всегда, прям и искренен:

— Не стоило вызывать их сюда, чтобы огласить этот приказ. Сейчас они вернутся на свои земли, в привычную обстановку, и твои слова покажутся им еще более нелепыми и дикими, чем здесь.

— Ты допускаешь протест?

— Такая реакция вполне естественна.

Беран согласно кивнул.

— Я тоже допускаю нечто подобное. Но сейчас мы обязаны продемонстрировать сильную власть и заставить повиноваться. Пришло время уничтожить последствия безумия Бустамонте.

— И последствия жажды власти моего отца, — добавил Финистайл.

Возвратившись во дворец, Беран немедленно приказал Министру Внутренней службы привести в полную боеготовность войска мамаронов в Эйльянре.